Отправлено: 03.07.09 13:55. Заголовок: Земную жизнь пройдя до половины, ГП/СС, ДУ/НМП, NC-17, романс, макси, в работе. Главы 1-11.

Земную жизнь пройдя до половины
Автор: Svanilda
Бета: все еще в поисках, буду рада если кто возьмется
Направленность: Слэш
Пейринг: СС/ГП, ДУ/НМП
Рейтинг: NC-17
Жанр: романс
Размер: макси
Предупреждение №1: АУ начиная с 20 главы седьмой книги - Сцены в Визжащей хижине не было, Финальная Битва происходила не так, Снейп, конечно же, жив. Предупреждение №2: ООС персонажей
Саммари: После Победы над Волдемортом прошло чуть больше шести лет. И кажется, что в Магическом мире Британии, наконец, установились тишина и покой. Но что, если это не так? И что, если именно Гарри снова окажется в самой гуще странных событий? Кто ему поможет на этот раз? И главное – какой ценой?
Статус: в работе
Дисклаймер: все, кого придумала не я, принадлежат Ей.

 Отправлено: 03.07.09 14:01. Заголовок: Глава 1 В доме №12..

Глава 1

В доме №12 по Гриммолд-Плейс царили тишина и запустение. И если бы туда зашел какой-нибудь случайный человек, он, несомненно, решил бы, что дом давно и безнадежно необитаем. Однако, это было не так. Более того, хозяин этого древнего прибежища черных магов в данный момент был дома.

Невысокого роста, болезненно-худой, с запавшими лихорадочно блестящими изумрудными глазами, этот человек совершенно не походил на знакомого всему магическому сообществу по светской хронике Спасителя Магического мира. И все-таки это был он, Гарри Поттер, шесть с половиной лет назад убивший-таки Того-Кого-Все-Еще-Не-Любили-Называть.

Молодой человек стоял у плиты, флегматично помешивая какое-то малоприятного вида варево, и, изрядно фальшивя, напевал себе под нос траурный марш. В эти минуты наш герой думал, что в жизни нет ничего хуже ожидания. Когда что-то по-настоящему важное для тебя происходит в другом месте, и тебе не остается ничего другого, кроме как ждать. Именно этим он и занимался последние пять дней. Ходил на работу в аврорат, где часами перекладывал никому не нужные бумажки из одной пачки в другую – и ждал; возвращаясь домой, усаживался перед зажженным камином – и ждал; даже ночами периодически просыпался и прислушивался к окружающей его дремотной тишине – а вдруг? Всего пять дней, целых пять дней – неизмеримая вечность. Для деятельной натуры Гарри, привыкшего действовать по наитию, это ожидание оборачивалось настоящим кошмаром.

И тут, наконец-то, огонь в камине громко затрещал, предвещая появление той, кого молодой человек ожидал с таким нетерпением.

- Гарри! Гар-ри! – как же давно он не слышал в исполнении своей боевой подруги, Гермионы Уизли, в девичестве Грейнджер, такого оглушительно-громкого вопля. Со времен войны, пожалуй. И это было необычайно тревожно.

- Привет, Гермиона! Как же ты долго... – девушка повернулась на голос стоявшего за спиной друга, и Гарри, заметив восковую бледность ее лица и фиолетовые отеки под глазами, проглотил все готовые сорваться с языка упреки. – Что там такое? – затаив дыхание, спросил он.

Гермиона задумчиво посмотрела на сжатый в руках флакон с прозрачной жидкостью, словно бы только сейчас вспоминая о его существовании.

- Я не знаю. – Наконец, после довольно продолжительной паузы ответила она.

- Как не знаешь? – недоуменно переспросил молодой человек. Уж чего-чего, а такого ответа от лучшей выпускницы Хогвартса за последние 20 лет, а в настоящее время аспирантки Магического Университета на кафедре, изучающей влияние применения различных зелий на комплексные чары, он не ожидал. – Это же зелье, твоя специальность.

- Моя специальность заключается совершенно в другом! Но раз вы с Роном не смогли за четыре года даже запомнить ее названия, я не буду тебе объяснять, в чем разница, – своим излюбленным менторским тоном начала Гермиона, подходя к кухонному столу и аккуратно ставя на него флакон. – А это зелье… Гарри, за то время, что ты приносишь мне на анализ свои аврорские находки, я привыкла не задавать вопросов. Но здесь это действительно важно – откуда оно у тебя?

- Значит, ты что-то про него все-таки выяснила?

- Есть кое-какие догадки, - кивнула девушка. – Все-таки я четыре дня провозилась с ним в лаборатории. И то, что за это время я так и не смогла ничего сделать, навело меня на одну мысль. Все-таки не так уж и много существует зелий с настолько сложной формулой.

- Ну и? Рассказывай! – глаза молодого человека загорелись энтузиазмом, и видно было, что он уже готов принять самое смелое предположение своей подруги за истину в последней инстанции.

- Нет. Сначала я хочу услышать, где ты его взял. Это как-то связано с убийством Эла?

- Да,– с тяжелым вздохом, Гарри погасил плиту и опустился на придвинутый к кухонному столу массивный табурет, собираясь с мыслями. – Ты помнишь, в тот вечер…

***
Одиннадцать дней назад

В тот вечер выдался один из тех редких дней, когда все члены Золотого трио, были свободны. Всего несколько месяцев назад закончивший школу авроров Гарри, как раз накануне завершил свое первое полноценное дело, и теперь чувствовал просто физическую необходимость отметить это в кругу своих близких. Тем более, что и Рон, избравший профессиональную карьеру квиддичного игрока, как по заказу находился в Лондоне.

Местом празднования был выбран недавно приобретенный Роном и Гермионой небольшой, но очень уютный домик. Они поженились сразу по окончании Хогвардса, но купить собственное жилье смогли только сейчас, и теперь выглядели такими счастливыми, что становилось понятно – у пары начался второй медовой месяц.

Кроме них троих, Гарри пригласил еще своего напарника и старшего товарища Алана Уилдена, или Эла, как его называли друзья. Громкоголосый весельчак и балагур Эл в свои тридцать четыре года был одним из самых опытных и въедливых оперативников аврората, и Гарри был очень польщен, когда на пятом курсе его отправили проходить стажировку именно к этому человеку. Сам Уилден, правда, такому подопечному был совсем не рад. Мальчик-О-Котором-Писали-Во-Всех-Газетах представлялся ему избалованным, никчемным типом, которому по чистой случайности удалось дважды выйти победителем из схваток с самым темным магом современности. К тому же, как было видно из тех же газет, склонным к истерии и гипертрофированным выдумкам.

Не один месяц потребовался Гарри, чтобы завоевать уважение мужчины. Зато потом они стали настоящими друзьями, и именно Эл был тем человеком, который повлиял на его окончательный выбор места работы. А выбирать было из чего! Сразу после окончания школы авроров для знаменитого героя открылось великое множество перспектив. Не один, и даже не пять или десять руководителей того или иного отдела Министерства Магии предлагали мистеру Поттеру начать свою карьеру именно у них. Некоторые из этих предложений были действительно интересными.

Но… После того года, предшествовавшего битве с Воландемортом, после поисков хоркруксов и разгадывания посмертных ребусов Дамблдора, Гарри испытывал настоящее отвращение ко всему, связанному с политикой. А его принятие той или иной должности в министерстве было бы, несомненно, шагом сугубо политическим.

Быть марионеткой в чужих руках Гарри надоело – хватит, детство закончилось! И потому Герой Магического Мира принял решение, которого от него не ждал никто, кроме самых близких друзей – пошел в аврорат простым полевым агентом. А сверхтребовательный, привыкший к работе в одиночку Эл взял его в свои постоянные напарники.

И как-то так произошло само собой, что спустя некоторое время Уилден прочно вписался в их еще школьную компанию. И никакие посиделки уже невозможно было представить без его зычного голоса, рассказывающего очередные аврорские байки.

На одной из таких вечеринок Эл и познакомился с Джинни. Малышкой Джинни. Красавицей Джинни. Джинни Уизли-Поттер. Они с Гарри к тому моменту были уже два года, как разведены, и все же ее роман с матерым, слишком много повидавшим на своем веку Уилденом, был для него как гром среди ясного неба. Нет-нет, Гарри вовсе не был той самой пресловутой собакой на сене, он искренне желал счастья своей бывшей жене, с которой они вопреки всем репортерам сохранили дружеские отношения. Просто… Только после этого он осознал, насколько сам одинок. Несколько случайных романов, не принесших ничего, кроме чувства опустошенности, сразу после развода – вот и вся его личная жизнь за два с половиной года. И все-таки Гарри оставался на удивление чистым и искренним молодым человеком, и был по-настоящему рад счастью друзей.

Итак, на той вечеринке в честь окончания первого его самостоятельного дела, их должно было быть пятеро.

Гарри с Роном заранее съездили в магазин и приобрели довольно солидную партию бутылок сливочного пива и огневиски, Молли Уизли, которая на этот вечер забрала к себе детей – двухгодовалого Фреда и Тедди Люпина – напекла великолепно пахнущих пирогов, и голодным молодым людям, равно как и ничего не евшей с самого утра Гермионе, нестерпимо хотелось поскорее сесть за стол. Однако, начинать ужинать без впервые на их памяти опаздывающего Эла, они никак не могли.

Поначалу это было даже забавно. Джинни так смешно раздражалась, что ни Рон, ни сам Гарри просто не могли удержаться от довольно добродушных подколов. Но когда Эл не появился ни через полчаса, ни даже через сорок пять минут, раздражение переросло в беспокойство.

И Гарри, лишь бы только успокоить взволнованную девушку, вызвался съездить в аврорат, где не более, чем три часа назад оставил Уилдена дописывать отчет о проделанной работе. Сам молодой человек ни на минуту не сомневался, что его напарник просто завозился со всеми этими бюрократическими формальностями и забыл про время.

Однако, оказавшись у пустынного в этот поздний час аврората, Гарри почувствовал необъяснимую, но от этого не менее сильную тревогу. Привыкший доверять своим инстинктам, молодой аврор достал палочку, и внимательно огляделся.

Занимаемое под их офис здание находилось в не слишком респектабельном районе маггловского Лондона. Оно терялось посреди запутанных узеньких улочек, на которых ютились многочисленные мелкие фирмы и фирмочки, не имеющие достаточных средств для аренды более достойного помещения.

Половина уличных фонарей не горело, да и света, льющегося из окон тех немногих контор, где все еще оставались люди, было явно недостаточно, чтобы разогнать темноту туманного осеннего вечера. Попросту говоря, видимость ограничивалась каким-нибудь десятью-пятнадцатью метрами.

И все же Гарри был отчего-то уверен, что эта темнота скрывает кого-то враждебного.

Раздавшийся откуда-то справа приглушенный стон и шорох, заставили аврора действовать. Запустив в направлении шума несколькими гуманными ступефаями, и услышав топот ног нескольких убегающих человек, он бросился в погоню.

Но не пробежав и пятидесяти метров, Гарри увидел лежащего на земле в пугающе огромной луже крови человека. Выпустив на всякий случай вслед скрывшимся неизвестным еще несколько заклятий, аврор сел на корточки возле раненого и произнес «люмос». Тот с сиплым хрипом повернулся на свет, и Гарри с ужасом узнал Эла. Из его разорванной груди торчали сломанные ребра, а из раны, пузырясь, вытекала кровь. Из усвоенного в школе авроров, Гарри знал, что человек с подобным ранением может выжить только в случае немедленного оказания высококвалифицированной колдомедицинской помощи. При этом передвигать его было категорически запрещено. Вскочив на ноги в отчаянном порыве бежать за помощью, он уже понимал, что не успевает.

- Арри, - тихий, на самой границе слышимости шепот Эла заставил молодого человека снова опуститься на колени. Не стал бы столь опытный аврор, как Уилден тратить силы по пустякам. – Зелье…- Каждый новый хрип давался мужчине с видимым трудом.

Зелье? Неужели у Эла есть с собой какое-нибудь незнакомое Гарри зелье, способное ему помочь? Но как его достать, не навредив раненому?

- Зелье… - снова прохрипел Эл. – Не дай…Передать.

- Какое зелье? – ничего не понял Гарри. – Зелье, которое поможет тебя вылечить?

- Не дай…передать, – снова повторил Уилден, покрываясь мертвенной бледностью. Кровь из раны пузыриться почти перестала, и это был очень плохой признак. Жить возлюбленному Джинни оставалось не больше минуты. – Блок…нот… Встреча…Не дай пере… - не сумев даже договорить до конца слова, мужчина замолчал. Его глаза закатились и остекленели, и Гарри понял, что все закончено. Еще один друг умер у него на руках, а он ничем не сумел помочь.

Молодой человек сел на асфальт, прямо в натекшую из раны Эла лужу крови, и зарыдал. Как же он ненавидел это чувство беспомощности перед смертью, бессмысленности всего на фоне ее непоправимости. Как много прекрасных, умных, смелых, благородных людей погибло во время войны! Как пусто было без них после победы! И бесконечные торжества казались кощунством, предательством по отношению к тем, кто этого всего уже никогда не увидит. Почти два месяца после финальной битвы с сильнейшей депрессией Гарри провел в Святого Мунго. И только лишь мысль о школе авроров, о том, что после обучения там он сможет предотвращать смерти хороших людей, заставили его тогда вернуться к жизни.

И вот обучение закончено. Он аврор. И что – не прошло и полугода, как на его руках снова гибнет друг, и он опять не в силах ничего поделать.

Но ведь Эл тоже был аврором. Он тоже клялся защищать спокойствие волшебного мира даже ценой собственной жизни. И… Гарри не знал, чем именно занимался его напарник в свои последние часы, но дал себе клятву во всем разобраться.

Что это за зелье, о котором с таким упорством твердил Эл? Кому нужно помешать его передать? Раз именно об этом были последние мысли убитого аврора, значит это и есть самое важное. То, что привело его в этот пустынный переулок, а в конечном итоге и к смерти.

Мысленно приказав себе успокоиться и начать думать логически, Гарри вспомнил слова друга про встречу и блокнот. Он совершенно точно знал, о каком блокноте идет речь – он не раз видел, как Эл записывает туда особо важные для следствия факты. Как объяснял, криво усмехаясь, сам Уилден, делал он это, чтобы в случае его смерти кто-нибудь из авроров смог бы продолжить его расследование с того самого места, на котором оно было бы прервано. И вот такой случай настал.

Отыскав в складках одежды блокнот, зачарованный таким образом, чтобы его не могла испачкать кровь, Гарри прочитал последнюю запись.

«19, 5 a.m., Лисий хвост, 16»

Это значило, что та самая встреча, на которой нужно не дать кому-то там передать неизвестное зелье, должна состояться 19 октября в 5 утра в 16 номере гостиницы «Лисий хвост».

Гарри посмотрел на часы. Без нескольких минут полночь. За оставшееся до встречи время, нужно доставить тело Эла в аврорат и как-то сообщить о произошедшем Джинни. Пожалуй, это должна была быть самая тяжелая после победы ночь.

***

- Почему ты никому об этом не рассказал? – перебила его рассказ Гермиона.

Ее и без того бледное лицо приобрело какой-то сероватый оттенок.

- Я рассказал. – Невесело усмехнулся Гарри. – В ту же ночь, доставив Эла в аврорат, я доложил обо всем Кинтеру, нашему начальнику оперативного отдела. Подал ему по всем правилам написанный запрос на группу авроров для захвата преступников.

- Он отказал? – девушка в волнении прикусила губу так, что из нее пошла кровь, но она этого даже не заметила.

- Как ты догадалась?

- Потом. Сначала опиши подробней его реакцию.

- Да что там описывать! Заорал, что я угробил его лучшего аврора, а теперь хочу выставить на посмешище весь отдел, завалившись в такую рань в номер к честным людям. Да он много чего там кричал, но все больше нецензурно. Запрос мой разорвал. А расследование поручил совершенно другому человеку. Хотя все знают, что в случае гибели аврора, разбираться с убийцами должен его напарник.

- И этот другой, конечно же, на указанную в блокноте встречу идти не собирался?

- Да. Ты что-то знаешь? – Гарри вперил в подругу пристальный взгляд, словно бы надеялся прочитать ответы на все свои вопросы на ее лице.

- Я же сказала, догадываюсь. – Гермиона придвинула к себе поближе флакон и нежно, ласкающе провела по его боковой поверхности пальцем. Что-то ирреальное было в этом ее жесте.

Завораживающее, почти непристойное. Наконец, она оторвалась от флакона и подняла взгляд на Гарри. – Но ты ведь все равно пошел на эту встречу. Что там произошло?

***

Одетый в мантию-невидимку, Гарри стоял в узком простенке между шкафом и кроватью шестнадцатого номера «Лисьего хвоста». Кроме него в комнате пока еще никого не было, хотя до времени, обозначенного в блокноте Эла, оставалось меньше пяти минут.

Впрочем, не успел он подумать о том, что встреча, возможно, и не состоится, как раздался звук поворачиваемого в замке ключа, и в номер вошли трое совершенно одинакового вида светловолосых мужчин.
«Оборотное зелье» – понял Гарри, и сосредоточил свое внимание на изучении манеры поведения каждого из этой троицы. Он надеялся, что кого-то из них выдаст какой-нибудь характерный жест.

Все трое напряженно молчали, пристально рассматривая довольно простую обстановку номера. Видно было, что все они изрядно нервничают.

Не прошло и двух минут, как в дверь постучали. Открывать бросились сразу двое, столкнувшись у самого входа. И наблюдавший за ними аврор понял, что сковывает их движения вовсе не волнение, как он поначалу подумал, а сильный, на грани неконтролируемого ужаса, страх.

Вновьприбывших было четверо. Четыре облаченных в обтягивающие черные трико и черные же, закрывающие всю голову с прорезями для глаз, маски. Гарри сразу же вспомнился дешевый боевик, который он видел еще когда жил у Дурслей. Там террористы тоже были одеты во что-то похожее. «Неужели магглы?» - удивленно подумал он.

- Зелье, - меж тем произнес один из черных. Он был выше остальных и, похоже, являлся их лидером.

- Да-да, сейчас, - засуетились все трое блондинов. Из кармана мантии одного из них появился стеклянный, похожий на простой стакан, только с крышкой, флакон с бесцветной жидкостью. Если бы Гарри увидел его при других обстоятельствах, он бы со всей уверенностью сказал, что это обычная вода.

Рука, держащая флакон, заметно дрожала, и перепуганный блондин осторожно поставил его на стол. Гарри весь подобрался. Это был реальный шанс помешать передаче зелья, не вступая при этом в схватку одному против семи неизвестных. Схватить зелье и мгновенно отсюда аппарировать.

Но этот его план был нарушен. Не успел аврор выйти из своего закутка, как раздался хлопок аппарации, и на сцене появилось новое действующее лицо.

Высокая закутанная в черное фигура двигалась со скоростью, которую раньше Гарри считал недопустимой для человеческого существа. Пара секунд, движение как при быстрой перемотке маггловской видеопленки, несколько сливающихся в одну вспышек и приглушенные непонятные слова – вот и все, что отделяло семерых живых человек от той неопрятной кучи трупов, в которую они превратились.

Гарри почувствовал, как к его горлу подступает тошнота. То, чему он стал свидетелем, было настолько же неправдоподобно, сколь и кошмарно. Меньше чем за минуту расправиться с семерыми мужчинами, как минимум трое из которых были магами. Да так, что ни один из них даже не успел достать палочки.

Молодой человек закрыл глаза, справляясь с накатившей на него дурнотой, а когда открыл их, встретился взглядом с убийцей. Тот стоял посреди комнаты со вскинутой палочкой и внимательно рассматривал зажатого между шкафом и кроватью аврора. До этого момента Гарри встречал только одного человека, способного видеть его через мантию-невидимку. Это был Дамблдор. Но для Гарри он всегда был чем-то особенным, чем-то большим, чем человек или волшебник. И он никогда не задумывался, что подобным умением может обладать кто-то еще. Кто-то, для него враждебный.

Гарри стоял под прицелом волшебной палочки и как-то спокойно, с несвойственной ему в минуты опасности отстраненностью, разглядывал закутанного в черное мага. Прежде всего, в глаза бросалась странность его одежды. Не обычная в волшебном мире мантия, а что-то наподобие средневековых монашеских ряс с большим глубоким капюшоном. Под капюшоном на лицо была одета сплошная черная маска, очень похожая на те, что закрывали головы четверых убитых. И взгляд… серьезный, задумчивый. И какой-то неправильный. Что-то не так было с глазами этого человека. Впрочем, человека ли?

Гарри еще раз поймал взгляд мага, и пошевелился, разбивая затянувшуюся паузу. Убийца пошевелил палочкой и… Приветственно кивнув на прощание ошарашенному молодому человеку, аппарировал.

Так в его руках оказалось это злосчастное зелье, но это нисколько не продвинуло его вперед к пониманию того, из-за чего же погиб Эл.

***

- Аппарировал? И оставил зелье тебе? – недоверчиво переспросила Гермиона. Казалось, это было единственным, что удивило ее во всем рассказе.

- То есть больше тебе ничего не показалось странным? – тут же переспросил ее друг. Гермиона неопределенно повела одним плечом, и снова начала поглаживать флакон с зельем. – Все, хватит загадок. Я тебе обо всем рассказал. Теперь твоя очередь отвечать на вопросы. Ты говорила, у тебя есть догадка, чем это, - кивок в сторону флакона, - может быть.

- Да, догадка… Что ты слышал про зелье, с помощью которого в Италии пришел к власти герцог Тосканский?

- Оно превращало волшебников в сквибов? – не очень уверенно предположил Гарри. В то время, когда происходили эти события, он учился на втором курсе школы авроров и был занят совершенно другими вещами. Например, обустройством уютного гнездышка для их с Джинни семьи.

Услышав его предположение, Гермиона громко фыркнула и закатила к потолку глаза, как бы вопрошая у высших сил – как можно пять лет учиться на аврора и при этом до сих пор настолько не разбираться в зельях.

- Такого зелья пока, слава Богу, не существует. Нет, оно временно блокировало волшебнику доступ к его магической силе.

- Значит, временно делало сквибом, – сделал для себя вывод Гарри, и прежде, чем его подруга набросилась на него с заумными разъяснениями разницы, спросил: Ты думаешь, это то самое зелье?

Гермиона снова покачала головой, точно так же, как делала это всякий раз, когда ее маленький сын Фреди отказывался есть на завтрак молочную кашу.

- Нет, то зелье было диспергационным аэрозолем и…

- Чем-чем?!

Девушка тяжело вздохнула, и тоном, который Гарри определил как «объясняю для тупых», пояснила:

- Отравление происходило при вдыхании воздуха, в котором это зелье было растворено. Его бы никто не стал хранить в негерметическом флаконе. Но по определенным признакам, я уж не буду говорить тебе по каким, - красноречивый взгляд молодого человека выражал благодарность за то, что его не стали посвящать в какие-то там свойства и без того непонятного зелья, - можно утверждать, что эти два зелья родственны друг другу. И значит и действие оно должно оказывать довольно близкое.

- И это все? – не удержался Гарри. – Ты даже не знаешь, что именно оно делает?!

- Ради этого «и это все» я пять дней не вылезала из лаборатории! – оскорблено вскрикнула Гермиона, вставая со стула. – Впрочем, может тебе все-таки будет интересно мое мнение о том, где это зелье появилось на свет?

- Конечно! – также вскочил с места молодой человек. – Это же самое главное!

- Лаборатория Медичи. У него слишком элегантная и сложная структура, чтобы быть подделкой, – девушка замолчала, удивленно глядя на свою руку, снова тянущуюся к флакону. Торопливо отдернув ее, бывшая гриффиндорка подошла к Гарри и обняла его. – Обещай мне, пожалуйста, одну вещь. – Тихим шепотом попросила она.

- Какую?

- Обещай, что не будешь связываться с этим один.

- Обещаю, - произнес он, крепче прижимая к себе подругу и целуя ее в макушку.

 Отправлено: 03.07.09 14:05. Заголовок: Глава 2 Целых пятна..

Глава 2

Целых пятнадцать минут после ухода Гермионы, Гарри сидел за кухонным столом и заворожено смотрел на зелье, обдумывая только что услышанные слова подруги. И о том, что это значит для его расследования и как может помочь поискам убийц Эла.

Но не успел он придумать ничего конструктивного, как его размышления были прерваны самым бесцеремонным образом – возмущенный более чем восьмичасовым отсутствием еды, его желудок громко заурчал.

Молодой человек встал, потянул затекшие от долгого сидения мышцы, и направился к плите доваривать свой ужин. Правда, после того, как он заглянул в кастрюлю и увидел там свернувшееся склизкое нечто, есть это совершенно расхотелось. И с детства умевший хорошо и вкусно готовить, Гарри на этот раз решил обойтись простой яичницей.

Задумчиво возя по выпачканной жидким желтком тарелке белым хлебом, бывший гриффиндорец (впрочем, разве бывают гриффиндорцы, равно как и слизеринцы, бывшими?) разглядывал стоящий тут же на столе стеклянный флакон с прозрачным зельем.

«Неужели оно в самом деле из Италии? И одна из трех замешанных в этом деле сторон – Медичи?» – размышлял он, когда огонь в его камине зашипел, предупреждая о появлении уже второго за этот вечер гостя.

На этот раз из полыхнувшего зеленым пламени вышла Джинни. Свою бывшую жену Гарри не видел уже неделю, со дня похорон Эла. Конечно же, после происшедшего он не ждал от нее цветущего вида, но такой сестру лучшего друга он еще не видел никогда. Ни после Победы, когда хоронили Фреда, ни во время их собственного развода, когда репортеры всех газет устроили неблагодарной жене своего героя настоящую травлю. Что бы ни происходило раньше, Джинни всегда оставалась удивительно живой, теплой и открытой. Женщине, вышедшей из камина Гарри, на вид можно было дать никак не меньше тридцати (При ее двадцати трех). Впалые щеки на всегда отличавшемся приятной округлостью лице, заплаканные провалы красных глаз, неестественно серая кожа – как такие изменения могли произойти всего за семь дней?!

- Джин… - неловко поприветствовал ее Гарри, со всей тяжестью ощущая свою перед ней вину. Если бы только он пошел на поиски Эла чуть раньше! Если бы остался в тот вечер с напарником дописывать тот несчастный отчет!

- Мне нужна твоя помощь, Гарри. – В тихом голосе Джинни сквозили истеричные нотки.

- Да, конечно. Все, что захочешь… Проходи, - и он, взяв свою бывшую жену под локоть, осторожно проводил ее до стола и усадил на табурет, с которого только что встал. – Хочешь чаю? – спросил он, и сам ужаснулся неуместности вопроса. Не дожидаясь согласия, он налил в большую глиняную кружку горячий успокаивающий травяной сбор, купленный как-то в альтернативу любимому, но иногда надоедающему чаю с бергамотом, и протянул его девушке.

Джинни послушно взяла кружку и даже автоматически отпила из нее несколько глотков. Потом аккуратно, как если бы та была сделана из чего-то дорогого и хрупкого, поставила ее на стол, и только тут подняла взгляд на присевшего рядом бывшего мужа.

- Ты хотела о чем-то попросить?- мягко напомнил он ей.

- Да. Гарри, я …Я беременна. – Это произнесенное тихим безрадостным голосом признание, произвело на молодого человека эффект удара тяжелым предметом по голове.

- Ты… ждешь ребенка? - совершенно по-идиотски переспросил он.

Ребенок… Собственно, именно желание Джинни как можно скорее завести детей, и стало одной из причин их развода. Хотя нет, на самом деле это было скорее предлогом. А ведь как хорошо все начиналось…

Первый после Победы год золотое трио по настоянию Гермионы провело в Хогвартсе, заканчивая свое школьное образование. Хотя кроме самой гриффиндорки необходимости в этом не видел никто. И спасителя волшебного мира, и его друзей без экзаменов принимали в любой магический вуз. Но… Когда упрямая девушка что-то решала, переспорить ее было не легче, чем перенести Джомолунгму в Америку. А Гарри тогда было по большому счету абсолютно все равно, где и чем заниматься. Ну а Рон, понятное дело, от своей любимой старался не отходить ни на шаг, и тоже был готов принять любое ее решение.

Целый год Гарри и Джинни провели в Хогвардсе, учась в одном классе. И это, несмотря на непроходящее чувство потери погибших друзей, было одним из самых счастливых воспоминаний начинающего аврора.

На следующее лето они отыграли двойную свадьбу – их с Джинни и Гермионы с Роном. Сколько планов на будущее было у них тогда! В какой эйфории пребывал Рон, когда ему прислали приглашение играть за профессиональную квиддичную команду «Стрижи Брена», и это избавило его от необходимости учиться в школе авроров, куда он собирался идти за компанию с Гарри! И как удивило их всех решение малышки Уизли, тогда уже Поттер, стать второй женщиной-аврором после погибшей Тонкс.

Первый год в школе авроров. Их счастье казалось таким безоблачным…. Они даже никогда не ссорились в отличие от вечно спорящих Рона и Гермионы. Купили новый дом, чтобы не жить в мрачном особняке Блэков, видевшем на своем веку несчетное количество поколений черных магов.

Первый тревожный колокольчик прозвучал на их втором курсе. Джинни практически перестала учиться и впервые заговорила о своем желании родить ребенка. Сказать, что Гарри был напуган, значит не сказать ничего. Он был просто в ужасе. Он совершенно не чувствовал себя в свои двадцать лет готовым стать отцом. Впрочем, тогда он довольно легко упросил жену немного с этим подождать.

Вторым признаком того, что что-то пошло не так, как мечталось, стал уход Джинни из школы авроров в самом начале третьего года обучения. Девушка объясняла это тем, что после гибели Фреда Джорджу тяжело одному справляться с магазином. Но… Ведь как-то же он справлялся все эти три с половиной года.

Постепенно, как-то почти незаметно, супруги Поттер стали отдаляться друг от друга. Учеба отнимала все силы Гарри и он уже не чувствовал в себе ни сил, ни желания, приходя домой, отвечать на ласки жены. Джинни обижалась, все чаще устраивала скандалы, и, наконец, настал день, когда молодой человек с ужасом понял, что они даже не могут ни о чем спокойно поговорить. Джинни терпеть не могла, когда он в редкие часы пребывания дома заводил свои любимые оперные арии, он не мог понять ее страсти к безголосым популярным певцам. Даже то, нужно ли складывать использованное после душа полотенце, теперь могло привести их к ссоре. Казалось бы, мелочи… Многочисленные мелочи, из которых и складывается быт.

А когда у Рона и Гермионы появился сын, Гарри получил от жены ультиматум – либо они рожают ребенка, либо она от него уходит. Но выросший в доме Дурслей, молодой человек даже представить себе не мог, что его собственные дети будут жить в той нервной обстановке, что царила в их доме. И все же развод… Такое страшное слово!

И такой мучительный процесс. Решительно всем в волшебном мире было дело до личной жизни Мальчика-Который-Должен-быть-Идеальным. Ни одна газета не пропустила этого развода. Репортеры дежурили под окнами их дома, у Норы, даже на Гриммаулд-плас, хотя о том, что он туда переезжает, оставляя дом жене, он почти никому и не говорил.

Общественное мнение было на стороне героя войны. На страницах «Пророка» Джинни изобразили настоящим монстром, откопав даже ту старую историю с дневником Тома Риддла. И лишь невероятными совместными усилиями, появляясь вдвоем на всевозможных светских мероприятиях, которые они оба так не любили, Гарри и его уже бывшей жене удалось прекратить эту травлю.

Почти год после этого они не виделись, избегая друг друга даже в Норе, где Гарри частенько навещал друзей. А потом как-то неожиданно обнаружилось, что не живя вместе, они могут очень даже нормально общаться. Ведь что ни говори, а человека ближе Джинни, у Гарри не было.

И появление в жизни бывшей жены Эла, молодой человек поначалу воспринял очень болезненно. Нет, это не было ревностью. Просто страхом, что теперь он останется совсем один – ведь у Рона с Гермионой была своя семья, в которой он был лишним.

Однако, время шло, работа в аврорате не оставляла времени для переживаний, и постепенно Гарри привык воспринимать Эла и Джинни как сложившуюся пару.

Через несколько месяцев у них должна была бы быть свадьба. Какая злая шутка судьбы, что мужчина, встретивший свою любовь в тридцать четыре года, так и умер холостяком. Не дожив до новости о ребенке всего десяти дней.

- Ты тоже меня осуждаешь? – неожиданно зло воскликнула Джинни, и в ее запавших глазах появилось что-то сумасшедшее. – Но я люблю его, люблю, люблю! И никому не дам убить нашего ребенка! Слышите?! – она вскочила с табурета, и начала лихорадочно метаться по кухне, напоминая Гарри худую испуганную тигрицу, которую он в детстве видел в зоопарке.

- О чем ты говоришь, Джинни? Никто не хочет убивать вашего ребенка, – Молодой человек встал, и ласково обнял девушку за плечи.

- Мама… - из глаз рыжеволосой волшебницы потекли крупные слезы, и она, по-детски всхлипывая, крепче прижалась к бывшему мужу. – Мама сказала, что приготовит зелье, и никто даже не узна-ает.

- Ну что ты, что ты…Миссис Уизли думала помочь. Она просто не поняла, что ты решила рожать, – успокаивал плачущую девушку Гарри, хотя сам вовсе даже и не был уверен в своих словах. Все-таки волшебный мир был все еще очень консервативен, и рождение внебрачного ребенка оставалось одной из тех вещей, которую общество не забудет и не простит никогда. И Молли Уизли, конечно же, понимала, на что обрекает себя ее любимая малышка. И не желала подобной судьбы ни дочери, ни внуку.

И Гарри отчетливо осознал, что он действительно единственный, кто в сложившихся обстоятельствах может помочь. Даже если ради благополучия ребенка им с Джинни придется опять пожениться.

- Правда? Ты… можешь поговорить с ней? – прекратила всхлипывать девушка, так трогательно и с такой верой заглядывая Гарри в глаза, что он окончательно решил – ради ее счастья он пойдет на все. И пусть в его чувствах к ней не было обжигающей страсти, а только братская нежность и желание защитить, это все равно была любовь.

- Конечно, - начал было Гарри, как вдруг Джинни резко от него отстранилась, и ее стошнило прямо на пол.

- Эванеско, - тут же среагировал аврор, очищая кухню. – Тебе плохо? – встревожено спросил он.

- Нет, все нормально. Сейчас, посижу и пройдет, – изобразила на лице подобие улыбки девушка, практически падая на табурет.

- Сейчас…Подожди, я принесу тебе антирвотное. – Гарри выскочил с кухни и побежал на второй этаж в спальню, где у него хранились все зелья. И конечно же, как всегда, когда что-то нужно было найти быстро, оно оказалось в самом дальнем углу шкафчика, заставленное всевозможными банками да склянками.

- Вот, воз… - еще из-за порога кухни начал молодой человек, и замолчал, пораженный увиденным. В руках Джинни был тот самый забытый на столе стеклянный флакон, до нелепости похожий на обычный стакан с питьевой водой. И этот флакон девушка поднесла к губам, и… - НЕТ! – закричал Гарри, перелетая немаленькую кухню в одном прыжке. Но было уже поздно. Джинни отпила половину содержимого флакона. Вздрогнув от такого громкого и неожиданного появления хозяина дома, девушка уронила стеклянный сосуд на пол. И даже начала вставать, но так и застыла на полусогнутых ногах с раскрытым для какой-то фразы ртом.

- Джинни! – отчаянно позвал ее молодой человек, встряхивая за плечи и заглядывая в лицо.

Этот взгляд определенно не мог принадлежать живому человеку. Застывшие остекленевшие глаза были абсолютно пусты и бессмысленны. И все же… Все же она была жива. Из груди продолжало вырываться пусть замедленное, но ровное дыхание. И сердце пока не остановило свою работу. Знать бы еще, сколько времени будет продолжаться это «пока».

Аккуратно пристроив бесчувственное тело Джинни на диване в гостиной, Гарри подбежал к камину, бросил в него пригоршню летучего пороха, опустился на колени, и, засовывая голову в огонь, прокричал:

- Дом Рона и Гермионы Уизли!

 Отправлено: 03.07.09 14:06. Заголовок: Глава 3 Напряженное..

Глава 3

Напряженное молчание царило в гостиной, пока Гермиона со всей тщательностью дипломированного колдомедика, проводила осмотр неподвижного тела Джинни.

Еще в самом начале, лишь только появившись в комнате и оценив обстановку, решительная волшебница в приказном порядке велела мужу и их другу сесть на соседний диван и не мешать. Там они и находились – Рон, с туповато-недоумевающим выражением лица, то и дело открывающий рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз не решающийся; и Гарри, сам по внешнему виду мало чем отличающийся от выпившей зелье девушки.

- Ну что? – все-таки не выдержав, спросил Рон.

Гермиона тяжело вздохнула и повернулась к друзьям. Такого растерянного вида у всегда самоуверенной колдуньи, Гарри еще не видел.

- Ничего не понимаю, - дрожащим голосом произнесла она. – Физические показатели все в норме. Ее тело абсолютно здорово, даже зацепиться не за что! – она медленно подошла к занятому молодыми людьми дивану, и присела между ними. – Вы знали, что она ждет ребенка?

- Джинни - ребенка?! – переспросил Рон с таким выражением, как будто его жена только что высказала предположение об их родстве с марсианами.

- Она мне как раз сегодня рассказала, - одновременно с ним ответил Гарри.

- О чем рассказала? – несмотря на собственную фразу, Рон прекрасно расслышал тихую реплику друга.

- Про свою беременность. – Голос аврора звучал сухо и как-то надтреснуто.

- Нашли время шутить! – фыркнул брат Джинни.

- Рон, - укоризненно произнесла Гермиона, и лицо рыжеволосого молодого человека, когда он встретился взглядом с женой, покрылось красными пятнами.

- Вы это что, серьезно? – почему-то шепотом переспросил он. – Но как же… Она же не замужем!

- Рон, - еще раз повторила Гермиона, и они снова встретились взглядами. И если бы Гарри не знал, что это невозможно, он бы решил, что супруги при этом обмениваются мыслями.

- Но почему она рассказала об этом тебе? – продолжал недоумевать Рон, поворачиваясь к другу. – Мама всегда бы нашла нужное зелье,чтобы…ну…

- Джинни решила оставить ребенка.

- Что?! – вскричал Рон, вскакивая на ноги. – Ты рехнулся? Ты понимаешь, о ком вообще говоришь?! Она моя сестра!

- И моя жена, - тихо ответил Гарри, опуская слово «бывшая». – Не ты один желаешь ей добра. Я обещал ей помочь с воспитанием ребенка, и я это сделаю…Мерлин подери это зелье! – неожиданно перешел он на крик, срываясь с места и начиная мерить гостиную размашистыми шагами. Обойдя комнату два раза, он остановился, и решительным голосом, сказал: Так, все, успокоились. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нужно думать, как ее из этого дерьма вытаскивать, - кивок в сторону дивана, на котором все так же неподвижно лежала Джинни.

- Гарри, ты помнишь, что я тебе говорила по поводу зелья?

- Что оно блокирует волшебнику доступ к магической силе?

- Да. Так вот, я думаю, что… - Гермиона встала и подошла к похожей на фарфоровую куклу золовке. – Думаю, что это зелье блокирует не магическую силу, а сознание.

- Это как?

- Я не знаю. Это все только мои догадки, основанные на кое-каких долетавших до меня из Италии слухах. И это единственный вариант, при котором ни Джинни, ни ребенку не должно быть нанесено физического вреда. Во всяком случае, до родов. – Говоря это, Гермиона задумчиво перебирала лежащие на подушке длинные рыжие пряди. - Нужно только не забывать вовремя заниматься питанием и очищением ее организма. И искать противоядие.

- А что за слухи? – полуприсевший на письменный стол, Гарри нахмурился.

- Эй, вы сейчас вообще о чем? – прервал их разговор не посвященный в историю с зельем, Рон.

Гермиона вкратце пересказала мужу то, что несколькими часами ранее услышала от Гарри.

- А при чем здесь Медичи? – не понял никогда не интересовавшийся происходящим в других странах, Рон.

- Ну как же! Ты тоже не помнишь ту историю с захватом Италии?

- Захватом Италии?! А ее что, кто-то захватил?

- Ну Рон, я же тебе рассказывала! – на лице Гермионы было столько укора, как если бы ее муж забыл про день рождения собственного сына.

- Гермиона, подожди, – пришел на помощь другу Гарри. – Я тоже почти ничего не знаю о тех событиях. Может, расскажешь?

- Интересно, если будет захвачен весь мир, кроме Англии, вы тоже ничего не заметите? – с тяжелым вздохом поинтересовалась у потолка Гермиона. – Ладно, сейчас расскажу. – И она задумалась, решая с чего начать.

- Я так понимаю, что истории рода Медичи вы тоже не знаете?

- Нет, – ответил Гарри на явно риторический вопрос.

- Ну, если о них рассказывать подробно, то это заняло бы не один день. А вкратце… Это один из древнейших в мире аристократических Домов, своими корнями уходящий еще к древнему Риму и античной Греции. - Голос Гермионы приобрел размеренность, как у читающего лекцию профессора Бинса. - На протяжении тысячелетий он дарил миру величайших волшебников. И уже тогда многие из них не гнушались изобретать такие проклятия, рядом с которыми наши Непростительные покажутся невинными упражнениями для первоклашек. Слава Мерлину, что в десятом веке нашей эры все источники о них были уничтожены! А Медичи… Лишенные привычной власти, они занялись Алхимией. Два века их род отсутствовал на мировой политической арене. Два века, за которые в их лабораториях появилось столько гениальных, ужасающих, до сих пор не понятых изобретений, что это позволило очередному Главе Дома не только вернуться на утраченные позиции, но и возвыситься, как никогда раньше. В средние века под властью Медичи оказалась почти вся магическая Европа. И даже рождавшихся в их роду сквибов они не убивали, как было принято в чистокровных семействах, а использовали для усиления собственного могущества. Великие герцоги Тосканские, состоявшие в родстве почти со всеми королевскими домами маггловской Европы и периодически сажавшие своего представителя на папский престол в Ватикане, оказали неоценимое влияние на развитие немагического мира. Ученые, меценаты, виртуознейшие отравители…- глаза Гермионы горели таким энтузиазмом, что не понятно было, помнит ли она, где находится и для чего начала свой рассказ.

- А к нам с Джинни-то это все какое отношение имеет? – решил на всякий случай напомнить об их проблеме жене Рон.

- Если ты, Рональд Уизли, не будешь меня все время перебивать, то скоро узнаете! – недовольно поджала губы Гермиона, до смешного напоминая при этом сердитую Минерву Макгонагалл. – Медичи – не те люди, с которыми можно иметь дело, не зная истории хотя бы их семьи. Тем более, что по некоторым данным в их клане изобрели философский камень задолго до Николаса Фламеля.

- Все в порядке, Герм, мы слушаем. Продолжай, – поспешил успокоить негодующую подругу Гарри.

- Если уж совсем сильно сократить их историю для таких торопыг, как вы, то в середине 18 века после неудачного столкновения с Домом Габсбургов, Медичи снова уходят на второй план. И опять полтора века о них практически ничего не было слышно. И только в начале двадцатого века предшественник нынешнего Главы их клана, кстати, это именно он провозгласил себя новым герцогом Тосканским, вернув в семью отнятый у их маггловской ветви титул… Так вот, он, воспользовавшись царившей тогда в Европе смутой, добился своего возвращения в Совет. Хм… Что такое итальянский Совет Домов вы тоже не знаете? – небольшая пауза, быстрый взгляд на отрицательно помотавшего головой Гарри, и Гермиона продолжила: В Италии нет Министерства Магии. Их Дома слишком обособленны и разобщены, чтобы находиться под центральным руководством. Но для того, чтобы хоть какой-то общий порядок все же соблюдался, был создан Совет Домов, где представлены двенадцать сильнейших кланов Италии. Вот… А теперь, собственно о событиях недавних. Пять с половиной лет назад - это наш первый год после выпуска из Хогвардса – тогдашний глава Дома Медичи был убит. И представители сразу нескольких других кланов, решив воспользоваться неопытностью нового герцога, попытались добиться изгнания Медичи из Совета. – Девушка снова приостановила свой монолог и на какое-то время даже прикрыла глаза. Но на этот раз ее никто не перебивал. - Честно говоря, я даже не знаю, как вам описать дальнейшие события того года. Одним словом, это была резня. Там погибло людей больше, чем в нашей Битве. Александр Медичи, нынешний герцог Тосканский, оказался человеком жестоким и хладнокровным. С изобретательностью, которой на наше счастье никогда не хватало Волдеморту, он организовывал нападения на своих противников. Во многих кланах были похищены дети – их Медичи до сих пор держат у себя заложниками… - И снова Гермиона замолчала.

- Зачем же ему тогда понадобилось зелье? – мрачно спросил Гарри. Сегодня он впервые услышал историю Александра Медичи, но чувствовал, что уже ненавидит его не меньше, чем убившего его собственных родителей Тома Риддла.

- Он как-то сумел растворить его в воздухе Зала Совета. Представляете, там были все Главы Домов и сопровождавшие их лучшие воины кланов. И у них у всех была блокирована магическая сила. А противоядие, которое предложил им Медичи в обмен на лояльность, действует всего полгода. И через каждые шесть месяцев сильнейшие маги Италии вынуждены опять приходить к нему на поклон за новой порцией зелья.
- И что, за пять лет никто не нашел противоядия? – не поверил Гарри.


- В том-то и дело, что нет. Хотя каких только попыток не предпринималось! Причем образцы самого яда давно уже есть у всех Домов. Один из них даже обращался к заведующему нашей лаборатории, профессору Берриту с просьбой о независимом исследовании. Собственно, я тогда ему ассистировала и хорошо запомнила все полученные характеристики.

- Но ты уверена, что наше зелье тоже придумали Медичи?

- Нет. Не уверена. И если бы это был официальный анализ, я бы ничего такого не написала. Но понимаешь, Гарри… - Гермиона прикусила губу, подбирая слова. А потом заговорила, активно помогая себе жестикуляцией. – В Алхимии значительную роль играет интуиция. Я чувствую, что у этих двух зелий один и тот же автор. И потом… я не знаю ни одной другой лаборатории, где бы еще его могли создать.

- Ну так, будем считать, что его сделали Медичи, – по-простому подвел итог Рон. – Но что нам это дает?

- Боюсь, что ничего, - расстроено покачала головой Гермиона.

- Как это ничего?! – возмутился Гарри, вскакивая со стола. – Я завтра же иду к Кинтеру с заявлением об отпуске и отправляюсь в Италию. Где там живут эти Медичи – во Флоренции?

- Подожди-подожди. Я не поняла - зачем ты собираешься во Флоренцию?

- Так это же очевидно. Раз ни у кого, кроме Медичи противоядия нет, значит его надо доставать у них.

- Это-то да. Только вот как ты его у них «доставать» собрался? – в голосе Гермионы звучала изрядная доля скептицизма.

- Не знаю пока. На месте виднее будет, - отмахнулся от нее аврор.

- Только ты учти – я с тобой, - тут же заявил Рон, подходя вплотную к едва достающему ему до плеча другу.

- Так, стоп. Гарри, это очень важно. У тебя есть какая-нибудь идея?

- Я же сказал, что пока нет, - беспечно качнул головой молодой человек. Теперь, когда у него впереди была конкретная цель, он чувствовал себя гораздо увереннее. Однако, увидев неприкрытое волнение на лице подруги, он продолжил: Ну не знаю… Для начала можно просто прийти попросить, наверное. А если откажут, то выкрасть.

- Прийти попросить… Гениально! Именно этого я и боялась, - поморщилась Гермиона, и тоже подошла к друзьям. – Послушайте, даже если случится невероятное, и вас согласятся выслушать… Как вы думаете, почему даже при официальных переговорах с Медичи послами всегда выбирают самых опытных зельеваров?

- Им проще найти общий язык? – предположил Рон.

- Почему? – просто поинтересовался Гарри.

- В их среде существует один очаровательный обычай. Даже при самых хороших, дружественных отношениях, посла в любой момент могут отравить.

- Что?!

- В итальянских чистокровных семьях таким образом демонстрируют друг другу уважение. Яды обычно используются такие, что настоящий Мастер Зелий выживет.

- А ненастоящий?! – уточнил Рон.

Гермиона только развела руками.

- Вот психи! – округлил глаза ее муж. – Нет, ну я всегда знал, что зельевары народ с прибамбахом, но чтоб настолько! Да рядом с ними наш Снейп просто душка!

- Снейп? М-да, вот уж кто, наверное, с этим зельем бы смог разобраться… - как-то без особого энтузиазма, как, впрочем, и всегда, когда речь заходила об их бывшем учителе зельеварения, отозвался Гарри.

- Не думаю, - тут же возразила Гермиона. – Профессор, конечно, один из гениальнейших зельеваров современности, но на подобные исследования даже у него могла бы уйти вся жизнь.

- Да ладно тебе! Я же не говорю, что надо все бросать и бежать к Снейпу с криком «помогите»! – автоматически огрызнулся молодой человек. Даже и в лучшие времена одно только упоминание имени бывшего шпиона ордена Феникса гарантированно портило ему настроение.

- А я и не… Хотя… - Гермиона в задумчивости замолчала, и впервые с того момента, как Гарри рассказал ей о произошедшем с Джинни, из глаз девушки исчезло выражение смертной тоски. – Ну конечно! Гарри, ты гений! Если бы ты сумел встретиться с профессором и уговорить его отправиться с тобой к Медичи, это был бы реальный шанс!

- Что?! Герм, ты сошла с ума? Это же безумие! Да он скорее меня сам отравит, чем станет еще раз помогать!

- Ну, ты уж извини меня, Гарри, но если он не захочет тебя видеть, я его пойму. После всего, что… - заметив, как застывает лицо молодого человека, Гермиона осеклась.- Но это единственный более или менее реальный план. Тем более, что у Медичи профессор уже был. Он входил в состав посольства, которое Волдеморт еще в годы первой войны посылал к герцогу Тосканскому.

- Медичи были союзниками Волдеморта? – неприятно удивился Гарри.

- Нет. Им не понравилось его отношение к магглам. Они до сих пор активно сотрудничают со своими сквибами, и к немагическому миру относятся довольно тепло.

- Так тем более они не обрадуются повторному визиту Снейпа!

- Не факт. Они очень высоко ценят исследователей. И молодой талантливый юноша – он тогда ведь был на несколько лет младше нас – им наверняка запомнился… Хотя, конечно, пока не попробуешь, не узнаешь.
На какое-то время в комнате установилась тишина. Гарри лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию в поисках хоть какого-нибудь другого решения, не требовавшего бы участия Снейпа.

- Ну хорошо, по крайней мере попробовать его уговорить я попытаюсь, - так ничего и не придумав, сказал, наконец, аврор. – Только вот – кто знает, где его искать?

Все трое растерянно переглянулись.

- Можно попробовать найти его адрес через Британскую ассоциацию зельеваров, - не очень уверенно предположила Гермиона.

- А он в ней точно состоит?

- Эй, а не проще спросить у Хорька? – подал идею Рон.

- У Малфоя-то? Точно, Снейп же его крестный! Сейчас напишем ему письмо.

Подождите, я за бумагой. – И Гарри, не долго думая, направился к выходу из гостиной.

- Постой! Ты что, ему прямо сейчас письмо послать хочешь? – окликнула его на полпути Гермиона.
- Ну да, а что?

- На часы посмотри.

Гарри и Рон синхронно повернулись к стенке, на которой висели старинные часы с кукушкой. Было без четверти два.

- Ну и ладно, - пожал плечами аврор. – Я же не профессору Макгонагалл пишу. А Малфоя и разбудить не велика беда. – И он все же вышел из комнаты.

Не прошло и получаса, как большая палевая сова, которую Гарри купил после развода с Джинни, летела в сторону Малфой-Мэнора с письмом следующего содержания:

Мистеру Драко Малфою
Здравствуй! ( Здесь Гарри три раза менял различные варианты обращения, и в итоге решил обойтись вообще без такового)
Не мог бы ты завтра встретиться со мной по очень важному и срочному делу? Удобное тебе время и место пришли ответным письмом.
Гарри Поттер.

 Отправлено: 03.07.09 14:06. Заголовок: Глава 4 После того,..

Глава 4

После того, как сова в Малфой-Мэнор была отправлена, а план действий на ближайшее время определен, перед измученными последними событиями членами Золотого трио, встала еще одна проблема. Нужно было решать, куда разместить бесчувственное тело Джинни. То, что оставлять ее в холодном, враждебно настроенном ко всем чужакам, доме Блэков (даже мысленно Гарри никогда не называл этот особняк своим домом) нельзя, было понятно. Но, с другой стороны, у Рона и Гермионы жили двое детей, и им видеть свою любимую тетушку в таком состоянии, также не стоило.

После долгих споров и мучительных раздумий, решено было перенести Джинни в подсобное помещение лаборатории Гермионы, где периодически ночевала и сама заработавшаяся допоздна девушка. Для Рона и детей это, правда, значило, что их жена и мать будет отсутствовать даже чаще, чем всегда, но… Но помимо всего прочего, именно при таком раскладе достигались максимально комфортные условия для искусственного кормления Джинни.

Перенеся неподвижную девушку к ее новому месту пребывания и обустроив ей там удобное ложе, друзья, наконец, разошлись по домам. Было это в половине пятого утра.

***

Как ни старался Гарри после выматывающих событий этой ночи заснуть хотя бы на пару часов, сон так и не пришел.

Молодой человек спустился на кухню, и заварил себе укрепляющего чаю. У него было такое чувство, как будто в его голове поселилось целое стадо африканских слонов, и дружно затопало. Но снова подниматься на второй этаж за обезболивающим средством, сил уже не было. Опустившись на свой любимый табурет, Гарри уткнулся лбом в деревянную столешницу. Через несколько минут, вроде бы, стало полегче, и он смог пошевелиться. Нога аврора задела что-то лежащее на полу и он, по выработанной еще в раннем детстве привычке, нагнулся, чтобы убрать мусор. Увидев, что именно он только что поднял, Гарри вздрогнул. Тот самый злополучный флакон, из-за которого произошло столько несчастий, злорадно поблескивал в свете уже взошедшего солнца. И, словно бы в насмешку над всеми законами физики, на его дне плескались остатки прозрачного зелья.

Преисполненный ненависти, Гарри размахнулся, чтобы кинуть флакон об каменную стену и разбить его. Однако, в последнюю минуту остановился, и поставил стекляшку на стол. Если идти к Снейпу с просьбой об изготовлении противоядия, образец зелья будет просто необходим.

Стадо слонов в голове молодого человека не затопало даже, а дружно взревело. Гарри снова прильнул щекой к столу, и сам не заметил, как заснул.

***

Разбудило аврора то, что кто-то пронзительно кричал прямо над его ухом. Резко распрямившись, и почувствовав боль в затекших от долгого пребывания в неудобной позе мышцах, Гарри огляделся. На столе, который он только что использовал вместо подушки, сидела его сова Марон, и негодующе ухала. Увидев, что хозяин проснулся, птица взъерошила перья и пребольно укусила его за палец.

- Ну извини, - молодой человек насыпал своей питомице щедрую порцию совиного печенья, и отвязал от ее лапки письмо.

На то, чтобы сломать запечатывавшую конверт восковую печать с гербом Малфоев, ушло каких-нибудь десять секунд, и вот уже аврор читал:

Мистеру Гарри Поттеру
Здравствуй, Поттер. Было очень приятно получить твое послание в четыре часа утра. Теряюсь в догадках, что это за настолько важное дело может быть у знаменитого Героя к простому министерскому работнику. Буду ждать тебя сегодня в шесть вечера в Малфой-Мэноре. Координаты для аппарирования, я надеюсь, ты помнишь.
Драко Люциус Малфой.
P.S. В следующий раз постарайся все-таки посылать письма в дневное время. Ночная корреспонденция небезопасна для здоровья сов.

Дочитав послание бывшего однокурсника, Гарри фыркнул. Многое в волшебном мире изменилось за прошедшее с окончания школы время, вот только Малфой по-прежнему не может удержаться от подколов. Разве что, делать это стал несколько тоньше.

Хотя для Хорька-то как раз события этих лет не могли пройти бесследно.

После Финальной Битвы, в которой по счастливым для себя обстоятельствам, ни один из Малфоев участия так и не принял, начался показательный процесс над уцелевшими Пожирателями Смерти. Во время этого, тянувшегося несколько месяцев, процесса, все подозреваемые содержались в Азкабане, под охраной вернувшихся дементоров. Сам Гарри в ту пору с сильнейшей депрессией и упадком как магических, так и физических сил, находился в больнице Святого Мунго, и совершенно не интересовался дальнейшей судьбой поверженных врагов. А потому и не знал, каким образом оказалось, что министерство, проявившее бескомпромиссную жесткость, даже неуместную жестокость, в отношении остальных сторонников Темного Лорда, в случае с Малфоями ограничилось одной конфискацией имущества. Впрочем, для привыкших к комфорту представителей одного из богатейших родов Англии, и это было не мало.

Сам Гарри долгое время после этого ни с кем из блондинистого семейства не пересекался, но он смутно помнил, что в начале его третьего года обучения в школе авроров, Гермиона как-то рассказывала о своей случайной встрече с Драко. Что Хорек, якобы, имел болезненный вид и был одет в шокирующе-дешевую мантию из того самого магазина, где долгое время совершали свои покупки Уизли. Одна только мысль о бедствующих Малфоях казалась настолько дикой и неправильной, что Гарри тогда даже решил попытаться найти своего старого школьного врага и, возможно, хоть чем-нибудь ему помочь. Но… Как раз в это время начались проблемы в отношениях с Джинни.

А спустя всего полтора года после этого, Малфои каким-то чудесным образом разбогатели. Конечно, новое состояние было не настолько огромно, как то, что собиралось многими поколениями их семьи. Но… Но для такого мастера своего дела, как Люциус Малфой и этого оказалось достаточно, чтобы добиться влияния в послевоенном Министерстве. И особенно показательным стало то, что почти сразу после этого была объявлена полная амнистия для всех осужденных Пожирателей (Это представлялось не столь уж и опасным, так как самые фанатичные из них были подвержены поцелуям дементоров сразу же после Битвы).

И вот, на последнем приеме по случаю годовщины Победы, Гарри впервые за все послевоенные годы увидел Драко Малфоя. Несмотря на явные изменения, произошедшие в облике бывшего Слизеринского Принца, не узнать его было просто невозможно. Все та же уверенность в собственном превосходстве царила в каждом его жесте, хотя казалось бы, после перенесенных им испытаний, надменности должно было поубавиться.

В тот раз они лишь обменялись холодными формальными приветствиями, и разошлись каждый к своим кампаниям. Затем было еще несколько случайных встреч в министерстве. Гарри заходил туда по аврорским делам, а Малфой, как позже разъяснил своему напарнику Эл, работал в отделе Международного Сотрудничества. Как смеялся Победитель Волдеморта, когда узнал место работы своего школьного врага! Этот отдел у него всегда ассоциировался с тем абсурдным докладом по стандартизации толщины котлов, что писал когда-то Перси. Впрочем, отсмеявшись, он понял, что Малфой как всегда устроился на самое выгодное место – нарабатывать новые международные связи для своего отца.

Собственно, на этом все их общение и заканчивалось. И вот теперь ему предстояло отправиться в Малфой-Мэнор и каким-то образом добиться от никогда не отличавшегося дружелюбием Хорька помощи в организации встречи со Снейпом.

Но Гарри Поттер не был бы Гарри Поттером, если бы подобная перспектива смогла его испугать. Решив заранее ни о чем не беспокоиться – все равно ведь этим делу не поможешь – аврор отправился на работу.

***

Без пятнадцати шесть Гарри завершил свою до крайности нелепую работу, порученную ему непосредственно мистером Кинтером – разбор бумаг аврорского архива, накопившихся за последние пять лет, и, попрощавшись с коллегами, вышел на улицу, откуда можно было аппарировать.

Как и следовало ожидать, вокруг самого Малфой-Мэнора был также установлен антиаппарационный барьер. Хотя казалось бы – чего могут бояться его владельцы в мирное время?

Оказавшись около окружавшей поместье витой решетки, Гарри с любопытством огляделся по сторонам. До этого в Малфой-Мэноре он был только один раз, но тот свой визит сюда Гарри не забудет никогда. Это было в год, предшествовавший Финальной Битве, когда он в кампании Рона и Гермионы занимались поисками хоркруксов. Тогда в фамильное имение Малфоев троих друзей привели поймавшие их Пожиратели, и единственное, что занимало на тот момент Мальчика-Который-Только-Собирался-Убить-Воландеморта, были возможные варианты побега.

И естественно, по вполне понятным причинам, рассмотреть он в тот раз толком ничего не успел. Или тогда и в самом деле не было этой поражавшей воображение красоты цветущего в конце осени сада?

«Невилла бы сюда!» - подумал Гарри, глядя на незнакомые яркие растения.

Аврор подошел к массивным плетенным из какого-то черного материала воротам, и они сами собой открылись. Впереди, в конце ровной аллеи старых лип, возвышалось величественное здание Малфой-Мэнора.

До этого ни разу не бывший в старинных поместьях (ну не считать же, в самом деле, тот торопливый и не слишком приятный визит в оккупированную приспешниками Волдеморта усадьбу), Гарри пораженно рассматривал это чудо архитектуры. Не такой огромный, как Хогвардс, конечно, но ведь это был жилой дом! Бывший гриффиндорец совершенно не представлял, как одна семья, состоящая всего из трех человек, может жить в таком огромном строении. Неудивительно, что Малфой, все детство проведший в этом каменном монстре, вырос таким неадекватным.

У балюстрады ведущей к парадному входу лестницы его уже ждал домовой эльф.

- Ниппи покажет Вам дорогу к молодому хозяину, Гарри Поттер, сэр, - низко поклонился аврору ушастый дворецкий, и гостеприимно распахнул дверь.

Решив не таращиться по сторонам, чтобы не выглядеть полным идиотом, Гарри решительно зашагал за своим маленьким провожатым.

В конечном пункте их не самого близкого пути через ряд парадных комнат (Наверняка Хорек специально приказал эльфу вести его этим путем – не мог упустить возможности похвастать!) в небольшой уютной гостиной – хорошо хоть не той, где его опознавали в прошлый раз - аврора уже ждал Драко Малфой.

- Здравствуй, Поттер, - не вставая из кресла, произнес блондин, и жестом отослал домового эльфа прочь. – Ну что ты стоишь? Проходи, садись.

- Здравствуй, Малфой, - с некоторым опозданием отозвался Гарри. Он пересек комнату и устроился в кресле, соседнем с тем, что занимал сын хозяина дома.

На некоторое время в гостиной установилась тишина. Заранее придумывать начало разговора Гарри не стал, и вот теперь сидел и размышлял над тем, что сказать.

- Нет, ну я конечно все понимаю, Поттер – тяжелое детство сказывается, но будь так любезен, когда тебе в следующий раз придет в голову поиграть в молчанку, выбери для этого кого-нибудь другого, - наконец протянул явно получавший удовольствие от замешательства своего гостя, Малфой.

- Ты ведь знаешь, где можно найти Снейпа? Мне нужно срочно с ним увидеться, –без лишних экивоков выпалил Гарри.

- Что?! – вскричал так гордящийся своим самообладанием, наследник древнего рода. От его привычной бесстрастной маски не осталось и следа. – Поттер, ты что, окончательно рехнулся? Или это шутка такая? – и он довольно неестественно засмеялся.

- А что? Он же, вроде, вернулся в Англию. Я в «Пророке» читал… - чувствуя, что краска приливает к его щекам, отозвался аврор. Реакция Малфоя, конечно, была чрезмерна, но вполне объяснима. Если уж даже Гермиона до сих пор не может ему этого простить. Да что там! Он и сам никогда себя не простит. Это был самый постыдный факт в биографии Мальчика-Который-Предал-Настоящего-Победителя-Волдеморта.

Ведь если бы не Снейп, ни самого Гарри, ни большинства магглорожденных волшебников давно уже не было бы в живых. Именно он, ненавидимый всеми едва ли не больше, чем Тот-Кого-Не-Называли, рискуя нарваться на аваду привыкшего сначала действовать, а потом уже думать молодого человека, сообщил ему время и место, когда и где можно застать врасплох Пожирателей и их Лорда. Именно Снейп, обездвижив слишком горячего героя, насильно показал ему свои воспоминания, в которых Дамблдор раскрывал тайну последнего хоркрукса. И это на его плече от безысходности рыдал Гарри перед тем, как отправиться в Битву. И даже больше того. Во время самой Битвы, когда Гарри оказался отрезанным от членов Ордена Феникса, только Снейп стоял между ним и готовыми ударить в спину противнику своего Господина Пожирателями.

И что же? Гарри после Битвы увезли в больницу, а появившиеся на поле боя уже после победы, авроры были так рады захватить Пожирателя №1, что никого не захотели слушать. Суд над Снейпом был самым первым, и свидетелями его стороны выступали все участники Битвы. Все, кроме самого Гарри. Он к тому моменту так погряз в сожаления о погибших, что совершенно забыл про живых. Ни друзья, ни члены Ордена не могли вывести его из этой затянувшейся апатии. В какой-то момент им показалось даже, что настоящий Гарри Поттер все-таки умер вместе с частью души Тома Риддла, а в больнице находится пустая оболочка.

В деле Снейпа решающую роль сыграл найденный Минервой Макгонагалл в директорском кабинете думосброс с воспоминаниями Дамблдора. Там покойный глава Хогвардса оставил целую обращенную к членам Визенгамота речь, в которой рассказывал и о выдающемся вкладе своего разведчика в дело борьбы с Волдемортом; и об убивающем его самого проклятии, действие которого сумел приостановить опять же таки профессор Снейп; и о той страшной просьбе, последствием которой явилось убийство на Астрономической Башне.

После демонстрации этих воспоминаний ни о каком поцелуе дементора, как с самого начала предлагали представители Министерства, речи, конечно, уже быть не могло. Но… Вместо того, чтобы признать профессора героем и наградить его орденом Мерлина все равно какой степени, суд приговорил Северуса Снейпа к пожизненному изгнанию из Англии. Мотивируя это тем, что разведчик он там был или не разведчик, а в акциях Пожирателей участие принимал.

Единственной просьбой приговоренного перед тем, как навсегда покинуть родную страну, было предоставить ему свидание с Поттером. К Гарри в больницу нагрянули представители Министерства, аврората, Визенгамота. А позже и его друзья и члены Ордена Феникса. Но единственное, чего все они смогли от него добиться, была непрестанно повторяемая молодым человеком фраза: «Я никого не хочу видеть».

- Я… Я не понимал тогда, что вокруг происходит, - не выдержал Гарри нахлынувших на него воспоминаний. – Все эти месяцы для меня как в тумане… Я когда пришел в себя, совершенно не помнил ничего, происходившего после Битвы. Я вообще не знал, что над Снейпом был суд! – с обреченностью в голосе, как человек, привыкший к тому, что он повторяет одно и то же, а ему не верят, проговорил Гарри.

- Иди ты, Поттер, знаешь куда?! – вскипел Малфой. – Не помнит он ничего - подумайте только - как удобно!

- Послушай, я не буду перед тобой сейчас оправдываться или что-то доказывать, - Гарри крепко стиснул зубы, так, что у него свело челюсть. Даже нарочно при очень большом желании невозможно было бы придумать ситуацию более неприятную – находиться тут в роли просителя, да еще и понимать, что оскорбляющий его Хорек на этот раз абсолютно в своем праве. – Тем более, что я и сам понимаю свою вину…

- Спешите видеть! Уникальный номер! Безупречный Герой испытывает раскаяния! - спаясничал Малфой, и только тут Гарри увидел, что его бывший однокурсник все-таки изменился. Тот Слизеринский Принц, каким он был в школе, до подобного гримасничанья бы не опустился.

- Да выслушай же меня! – повысил голос аврор. – Мое дело к Снейпу, действительно, очень важно. От этого зависит жизнь человека!

- Твоя, что ли? Или кого-нибудь из Уизли? – презрительно поинтересовался Малфой. – Так их так много, что исчезновения одного никто и не заметит!

Гарри вскочил, ослепленный желанием дать Хорьку в морду. Однако, неимоверным усилием воли сумел удержаться, и процедил сквозь зубы:

- Шесть лет назад я спас твою жизнь. Скажи мне, как найти Снейпа, и мы будем в расчете.

- А я не считаю, что чем-то тебе обязан, - ослепительно улыбнулся Малфой, вспоминая о тех нормах поведения, что ему втолковывали всю жизнь. – Ну, Поттер, еще какие-нибудь важные дела у тебя ко мне имеются?
Взбешенный этим светским тоном даже больше, чем всеми предыдущими оскорблениями, Гарри выхватил палочку, и наставил ее на блондина.

- Ты скажешь мне, где живет Снейп?

- Или что, Поттер? Ты думаешь, в вашем аврорате учат тому, чего нельзя было испытать от недовольного Лорда?

С тяжелым вздохом, Гарри опустил руку с палочкой. То, что он только что собирался напасть на безоружного человека, было совершенно недопустимо.

- Извини, - выдавил из себя он, и не глядя на старого школьного недруга, побрел к выходу из гостиной.
- Тебе все равно бы к нему не пробиться, - вслед уходящему, сказал Малфой.

Гарри этого, правда, уже не услышал.

***

Из Малфой-Мэнора аврор аппарировал ко входу в лабораторию Гермионы. Кроме самой девушки в этот поздний час там никого не было и Гарри, не боясь быть подслушанным, рассказал подруге о том, как прошла его с Хорьком встреча.

- Да и ну их к черту, слизеринцев этих! Завтра же лечу во Флоренцию! – в сердцах закончил свою сверхэмоциональную речь молодой человек.

- Не расстраивайся, - Гермиона подошла к другу со спины, и положила руки ему на плечи.- Я чего-то такого и ожидала, так что днем побывала в Хогвартсе и пообщалась с профессором Макгонагалл. Она дала мне тот адрес, по которому профессор Снейп жил раньше. Есть смысл еще наведаться туда.

- Только идем сейчас – еще одного столь же кошмарного дня я не выдержу.

- Ну пойдем, - Гермиона напоследок забежала проведать, все ли в порядке с Джинни, и они аппарировали.

В районе, в котором оказались Гарри и его верная подруга, вполне можно было бы снимать фильмы ужасов. Полуразвалившиеся дома с выбитыми, заколоченными досками, окнами; узкие улицы, замусоренные настолько, что невозможно было найти и одного метра чистого асфальта; и, как апофеоз всего этого, высоченная, давящая на психику всей своей красной кирпичной массой, дымовая труба заброшенной фабрики.

- Где это мы? – Гарри огляделся по сторонам, и на всякий случай достал палочку – в подобных местах нападения можно было ожидать в любую минуту.

- Тупик Прядильщиков. Профессор Макгонагалл сказала, что он жил здесь, – шепотом произнесла Гермиона. На нее окружающая обстановка также произвела неизгладимое впечатление.

- Здесь? Ну-ну. А какой дом?

- Номера дома она не вспомнила, но сказала, что один из самых крайних, - Гермиона указала на дальний конец переулка, где стояли несколько более-менее сохранившихся домов. В трех из них даже горел свет.

Друзья подошли к ним поближе. И только тут заметили еще один дом. Такой же запущенный и унылый, как и все в этом переулке, он стоял как-то обособленно, как бы подчеркивая свою уникальность. Ни в одном из его окон свет не горел, но Гарри все же решил подойти к дому поближе. И уже на расстоянии трех метров почувствовал, как по его телу пробежала предупреждающая волна холода.

- Не подходи! – предупредил молодой человек Гермиону, и произнес заклятие, обнаружающее защиту. Представшая их глазам картина, повергла волшебников в настоящий шок. Весь периметр на подступах к дому был опутан такой густой сетью всевозможных щитов, какой могли похвастаться, наверное, еще только здания Хогвартса и Министерства.

- Вот теперь я верю, что здесь живет профессор Снейп, - с неприкрытым восхищением в голосе, воскликнула Гермиона.

- Угу. Я всегда знал, что Снейп параноик, но чтоб настолько… Он там что, весь Британский запас золота хранит? Или годовой запас противоядия к тому зелью Медичи?

- Хорошо бы, - одобрительно хмыкнула девушка, и обошла весь дом кругом. – Но что бы там ни было, сейчас внутри никого нет. Попробуешь вернуться утром?

- Придется, - тяжело вздохнул Гарри.

- Тогда спокойной ночи? – Гермиона подошла к другу, поцеловала его в щеку, и, дождавшись ответного пожелания, аппарировала.

После ее ухода, аврор пробыл в тупике Прядильщиков не больше двух минут, и также отправился домой.

А там его уже поджидал сюрприз.

 Отправлено: 03.07.09 14:07. Заголовок: Глава 5 Стоило Гар..

Глава 5


Стоило Гарри аппарировать домой, как на него тут же набросилась чья-то раздраженная сова. По-видимому, она залетела сюда через всегда открытое для Марон окно одной из спален второго этажа. И неизвестно сколько времени провела в чужом доме в ожидании возвращения адресата.

«Значит, ее хозяин ждет ответа» - устало вздохнул аврор, отвязывая письмо от лапки совы. Эту птицу Гарри раньше никогда не видел, и не имел ни малейшего представления, кто мог ему написать. Разве только что опять какая-нибудь начитавшаяся старых журналов ведьма о нем вспомнила.

Каково же было изумление молодого человека, когда на конверте он узнал виденную не далее, как утром, печать с гербом Малфоев. Ничего хорошего после недавнего общения с Хорьком, Гарри от его послания не ждал. Вытащив палочку, и проверив конверт на наличие проклятий, аврор со всеми возможными предосторожностями, вскрыл письмо.

И с величайшим удивлением прочитал:

Мистеру Гарольду Джеймсу Поттеру
Здравствуйте, мистер Поттер! Драко сообщил мне о цели Вашего сегодняшнего визита в Малфой-Мэнор. С прискорбием вынужден отметить, что мой сын несколько неверно оценил ситуацию. Если Вы все еще заинтересованы во встрече с Северусом Снейпом, он будет ждать Вас завтра в восемь вечера в Малфой-Мэноре. Свое согласие подтвердите ответным письмом.
С уважением, Люциус Арктур Малфой.

Гарри перечитал послание старшего Малфоя три раза. Что это? Почему всем известный своей склонностью к многоходовым интригам, маг решил ему помочь? И чего потребует взамен? В голову молодого человека ничего не приходило.

Официально Люциус Малфой нигде не занимал никакой должности, но при этом по Магическому Сообществу упорно ходили слухи (Гарри об этом услышал от Мистера Артура Уизли, которому был склонен доверять), что именно он определяет политику Министерства. Все эти разговоры, а также то, как быстро и загадочно разбогател лишенный всего имущества бывший Упивающийся, делало его тем человеком, чью помощь – никогда не бескорыстную - можно было принимать лишь в самом крайнем случае.

Что ж, для себя Гарри решил, что этот крайний случай наступит завтра утром, если дом в тупике Прядильщиков снова окажется пуст.

Но сову-то с ответом нужно было отправлять сейчас!

Впрочем, думать тут на самом деле было не о чем. Решив, что если его встреча с зельеваром состоится до условленного часа, с Малфоем он как-нибудь объяснится, аврор ответил на письмо согласием.


***


Следующее утро Гарри Поттера началось с повторного визита в тупик Прядильщиков.

Морщась от неприятного запаха, доносимого откуда-то порывистым ветром, молодой человек подошел к дому зельевара. На первый взгляд никаких изменений за ночь здесь не произошло. Все так же после произнесенного заклятия проявлялась сверхмощная защита, все тот же неприятный холодок пробегал по телу, стоило подойти чуть ближе. Подождав некоторое время – сигнальные чары не могли не сработать, и если в доме кто-то был, он уже знал о своем госте – аврор на всякий случай обошел ветхое строение по периметру, и окончательно убедился, что дом пуст.

Итак, единственным шансом на встречу со Снейпом, оставался вечерний визит в Малфой-Мэнор.

***

До начала рабочего дня оставалось еще несколько часов, и Гарри по возвращении домой, плотно позавтракал. Накануне его неподготовленная встреча с Малфоем обернулась полным провалом, и на этот раз аврор решил своих ошибок не повторять. Тем более, что у кого, у кого, а у Снейпа характер легким никогда не был. Он сидел над тарелкой овсянки, и думал о том, что и как скажет вечером зельевару. И по любому выходило, что разговор выйдет совсем не простым.

За этими отнюдь не веселыми размышлениями два часа пролетели совершенно незаметно. А в голове молодого человека не то, что не появилось никакого определенного плана, но даже наоборот – воцарились полнейшие сумбур и непонимание. Единственное, до чего он все-таки догадался – взять флакон с остатками зелья с собой.

На работе, как и всю последнюю неделю, Гарри был вынужден целый день заниматься бессмысленным перекладыванием никому не нужных бумаг из одной папки в другую. И это, не требующее умственного напряжения занятие, конечно же, не могло отвлечь аврора от тревожных мыслей о предстоящей встрече. И к половине восьмого вечера молодой человек накрутил себя до такой степени, что был уже на грани откровенной паники. Хотя и сам прекрасно осознавал, что в случае, если зельевар откажется им помогать, это будет еще не смертельно. Просто придется разбираться с Медичи самому. Да он уже сейчас готов был лететь во Флоренцию, лишь бы только не смотреть в глаза Снейпу!

Самые противоречивые чувства, только усилившиеся за прошедшие годы, прорвали сдерживающую их плотину, и теперь накрыли молодого человека с головой. Там были и жгучий стыд за невольное предательство; и чувство вины оттого, что на суде он не помог столько раз спасавшему его жизнь человеку; и злость на Снейпа, который вообще допустил подобную ситуацию; и сильная обида, что его самого никто понять не захотел.

И все-таки в нужное время Гарри аппарировал к массивным воротам Малфой-Мэнора. Внешне молодой человек выглядел совершенно спокойно, да и разбушевавшийся в его душе эмоциональный ураган, от близости минуты X немножечко, да приутих. А то хорош бы был аврор, если бы не умел собираться в нужный момент!

У входа в дом его встретил все тот же эльф Ниппи. Но на этот раз ушастый дворецкий просто провел его через просторный холл, по стенам которого висели многочисленные портреты, и распахнул перед визитером дверь в огромную гостиную с фиолетовыми стенами и хрустальной люстрой. Это была та самая комната, в которую его приводили семь лет назад.

И, как и тогда, в креслах у резного мраморного камина, сидели двое.

Люциус Малфой в дорогой темно-зеленой мантии, выглядел по своему обыкновению, безупречно. Холеные волосы матово поблескивали в свете многочисленных зажженных свечей, тонкие аристократические пальцы сжимали бокал с чем-то красным. При виде вновьприбывшего на породистом лице хозяина дома отразилось почти идеальное радушное выражение. Почти – потому что что-то фальшивое в нем все же чувствовалось.

- Счастлив приветствовать вас в Малфой-Мэноре, мистер Поттер, - с легкой, почти неразличимой насмешкой в голосе, сказал он, вставая гостю навстречу.

- Здравствуйте, - автоматически ответил Малфою Гарри. Все внимание молодого человека было сосредоточено на втором мужчине, том, что все так же продолжал сидеть в кресле.

Это был Снейп. И в то же самое время у этого величественного мага не было совершенно ничего общего с преподававшим в Хогвартсе сальноволосым профессором зельеварения. Разве что длинный крючковатый нос. Или пронзительный взгляд холодных, непроницаемо-черных глаз.

Его всегда отдававшая в желтизну нездорового вида кожа, приобрела ровный оттенок легкого загара, а волосы, похожие прежде на неопрятные сосульки, хоть и не поменяли своей длины, теперь были элегантно подстрижены и удивляли своей чистотой.

Но вовсе даже не это было главным из произошедших с зельеваром изменений. Поражало то, с каким чувством собственного достоинства он ухитрялся держаться, даже просто сидя в кресле. Ушло присущее прежнему Снейпу напряжение до предела натянутой струны. Никогда раньше он не выглядел таким спокойным и уверенным в себе. И это исходящее от бывшего шпиона Ордена Феникса ощущение внутренней силы, делало далекого от канонов красоты мужчину даже более притягательным, чем находившийся рядом Люциус Малфой. В зельеваре появилось то, что принято называть харизмой.

- А вы все так же бесцеремонны, - нарушил продолжавшуюся где-то минуту, тишину Снейп, и Гарри смутился, осознавая, что его разглядывание не осталось незамеченным.

- Простите, профессор, - употребил привычное обращение аврор. Зельевар его не поправил, лишь только иронично приподнял левую бровь.

- Проходите, мистер Поттер. Присаживайтесь, - вспомнил о своей роли радушного хозяина, Малфой. – Предпочитаете вино или огневиски?

- Спасибо, ничего не надо, - отказался Гарри, почему-то вспоминая рассказ Гермионы о милых традициях итальянского гостеприимства.

Снейп в это время демонстративно пригубил свое вино.

- Боитесь быть отравленным, Поттер? – насмешливо спросил он.

- Нет. Просто ничего не хочу, - вспыхнул Гарри, пойманный на еще одной невежливости.

- В таком случае, может вы будете так любезны, и сообщите нам, чего хотите. По словам Драко, вы были весьма настойчивы в своем желании меня увидеть.

«Вот как? Значит, это все-таки Хорек устроил нашу встречу?» – удивленно отметил про себя аврор. Он повернул голову и посмотрел на старшего Малфоя. Гарри как-то совершенно не рассчитывал, что тот будет присутствовать при его разговоре со Снейпом.

- Ну же, Поттер, что вы мнетесь, как запуганный хаффлпафец, - протянул зельевар, делая еще один глоток из хрустального бокала.

- Мистер Малфой, простите, вы не могли бы оставить нас с профессором Снейпом наедине? – спросил Гарри у светловолосого мага.

- Северус?.. – невысказанный вопрос Малфоя повис в воздухе.

- Да, Люциус, он, действительно потрясающе нагл, - на тонких губах Снейпа зазмеилась кривая ухмылка. – Поттер, вам никогда не говорили, что выставлять хозяина дома из его собственной гостиной как минимум невежливо?

Кто бы говорил о вежливости!

- Мистер Поттер, если вам необходимо поговорить с Северусом наедине, я не буду вам мешать, - спас положение Малфой, вставая из кресла, и направляясь к выходу из гостиной. – Если вам что-то понадобится, позовите домового эльфа.

- Итак. Я вас слушаю, - лишь только за Люциусом закрылась дверь, произнес зельевар.

- Нам очень нужна ваша помощь, сэр, - в который уже раз за этот вечер чувствуя себя идиотом, начал Гарри.
- Конкретнее. В чем? – опередил его следующую фразу Снейп

- Я как раз хотел вам рассказать, - вяло огрызнулся аврор. И пересказал своему бывшему профессору сильно отредактированную версию того, как к нему попало злополучное зелье, и как Джинни по неосторожности его выпила. Ни о таинственной личности в черном капюшоне, ни о том, что его бывшая жена ждет ребенка, при этом он не упомянул.

Снейп слушал рассказ молодого человека с непроницаемым выражением лица, ни разу не перебивая.

- С вашей стороны было исключительно глупо ставить на кухонный стол яд, - когда молодой человек, наконец, закончил свою историю, заметил зельевар. – Он у вас с собой? Покажите.

Гарри достал из складок мантии флакон с остатками зелья, и протянул Снейпу. Тот принял сосуд очень бережно, как если бы боялся, что от сильной встряски жидкость может взорваться. Посмотрел зелье на свет, ювелирно-точными движениями снял с флакона крышку и понюхал.

- А вы, как я посмотрю, умеете выбирать себе неприятности, - хмыкнул Мастер Зелий после этих манипуляций. Флакон, как и в свое время Гермиона, он поставил на середину маленького кофейного столика. На мизинце левой руки зельевара при этом блеснуло гладкое золотое кольцо.– Мисс Грейнджер, надо полагать, вас уже просветила, что это?

- Гермиона сказала, что оно напоминает то зелье Медичи.. Ну, которое…

- Я знаю, о каком зелье идет речь. Что конкретно сказала вам мисс… Ах, простите, она теперь, кажется, миссис Уизли.

- Ну… Конкретно ничего, - Гарри задумался, вспоминая слова своей подруги.

– Только то, что зелье скорее всего из лаборатории Медичи. И что блокирует оно не магическую силу, а сознание.

- Мисс Грейнджер всегда была слишком догадлива, - Снейп наклонил голову чуть набок, отчего стал похож на большую хищную птицу. Его внимательно-изучающий взгляд прошелся по молодому человеку, и Гарри почувствовал себя одним из тех живых ингредиентов, что используются иногда в Алхимии. – Чего именно вы хотите от меня?

- Нам нужно каким-то образом добыть противоядие. Гермиона сказала, что изготовить его не сможете даже вы, и мы решили ехать просить его у Медичи.

- Вы предлагаете мне поехать к Медичи с вами? На дегустацию ядов?- приподнял брови Мастер Зелий.
- Ну… да, - подтвердил Гарри, обрадованный тем, что суть просьбы, наконец, высказана.

- Так… А если я вам, чисто гипотетически, скажу, что вопреки словам миссис Уизли, мог бы попробовать изготовить противоядие сам?

- Правда?!

- Чем вы слушаете, Поттер? Я не говорил, что могу приготовить противоядие. Я сказал – если предположить, что я бы его смог сделать. Так вот, при этом допущении, с чего вы взяли, что я его делать буду? – Снейп снова взял отставленный было бокал с вином, и отпил маленький глоток.

- Джинни же ваша бывшая ученица. И от этого зависит ее жизнь, - в течение дня Гарри придумывал гораздо более удачные варианты того, как убеждать зельевара оказать им помощь, но сейчас он слишком расслабился оттого, как удачно протекала до этого их беседа, и ляпнул первое, что пришло в голову. В подсознании аврора этот спокойный, миролюбивый собеседник совершенно не ассоциировался со зловредным школьным профессором. Да и то, что это был их первый после Финальной Битвы разговор, также сыграло свою роль. Тому самоотверженному герою-разведчику, чей образ не без старания Гермионы успел за эти годы сложиться в голове аврора, особые причины для того, чтобы придти на помощь, были и не нужны.

- И что? – снова вскинул брови Мастер Зелий. – Я давно уже не являюсь преподавателем Хогвартса. А уж нести ответственность за всех его безмозглых выпускников никогда не входило в мои обязанности. Нет, Поттер. Если вы действительно хотите, чтобы я вам помог, вы должны понимать, что это будет не даром.

- Вы хотите денег? – вспомнив о довольно печальном состоянии дома в тупике Прядильщиков, спросил аврор. – Назовите любую сумму, я готов заплатить.

- С чего вы взяли, что речь идет о деньгах? – довольно неприятно усмехнулся Снейп, в эту минуту впервые за весь вечер походя на себя прежнего.

- Не деньги? А что? – несколько растерялся Гарри от этого преображения. Только сейчас он как-то очень отчетливо вспомнил, за что именно они в школьные годы не любили зловредного профессора.
- А подумайте, - ухмылка на лице зельевара стала еще омерзительнее.

- Вы издеваетесь?! Откуда я знаю, что вам может быть нужно? – вскипел молодой человек, но одного взгляда на равнодушно-спокойное лицо Мастера Зелий хватило, чтобы он взял себя в руки. – Хорошо, я буду предлагать разные варианты, а вы говорить, подходит вам это или нет.

- Начинайте, - милостиво разрешил Снейп. Его снисходительно-самоуверенный жест рукой неимоверно взбесил аврора, но голос аврора, когда он заговорил, был ровен.

- Это какой-то древний артефакт, хранящийся в доме Блэков? – начал Гарри перечисление.

- Насколько мне известно, в доме Блэков не осталось ничего по-настоящему ценного. Думайте дальше.

- Может, что-то из выращенных Невиллом редких растений? Мне он отдаст что угодно.

- Что угодно? Печально, что мозгов у Лонгботтома так и не появилось. Вы действительно думаете, что я возьму нечто, выращенное человеком с таким уровнем умственного развития?

- Нет? Ну ладно… Что еще бывает?.. Вам нужна информация из аврората?

- О! Вы даже готовы пойти на служебное преступление, - аврор яростно посмотрел на своего мучителя. По его голосу, жестикуляции, даже по расслабленной позе, Гарри готов был поклясться, что проклятый зельевар от всего происходящего получает настоящее удовольствие. – Но нет, и от этого более чем щедрого предложения я тоже откажусь.

Тут уже молодой человек задумался надолго. Не деньги, не артефакт Блэков, даже не сведения из аврората… А что еще у него есть? Ни за школьные годы, ни за шесть последовавших затем лет, у него не появлялось ничего ценного кроме того, что досталось в наследство.

- У меня больше ничего нет. Разве что дом Блэков. Хотите, я отпишу вам его? Вместе со всем содержимым?

- Заманчиво. Ваш никчемный крестный перевернулся бы в гробу, если бы, конечно, этот гроб у него был. А так… Старый, забитый всяким хламом мавзолей мне также не нужен.

- Можно подумать, ваш дом лучше! – окончательно осознав, что над ним откровенно издеваются, взорвался Гарри. – Видел я, в каком он «отличном» состоянии! Знаете, что? Если у вас домового эльфа нет, это еще не повод настолько запускать собственное жилище. Постыдились бы! Я и то бы его в порядок привести смог!

- Это что, ваше следующее предложение? - совершенно невозмутимо отреагировал на гневную тираду аврора Снейп.

- Какое? – молодой человек уже подумывал, не прекратить ли ему весь этот, обернувшийся пустой тратой времени, балаган.

- Ну как же – вы в качестве домового эльфа.

- На самом деле вы и не думали мне помогать, да? – тихим голосом произнес Гарри. На него как-то очень резко навалилась вся усталость последних дней, и он впервые после гибели Эла, почувствовал некое тупое равнодушие к происходящему. Ему срочно нужно было выспаться, а на следующее утро идти оформлять отпуск и отправляться во Флоренцию. – Простите, профессор, что отнял у вас столько времени. И вообще… простите за все, - мыслями уже находящийся в завтрашнем дне, аврор начал вставать из кресла.

- Не думал, что вы так легко сдадитесь, - с наигранным разочарованием в голосе, протянул Снейп. – Тем более сейчас, когда мы дошли до предложения, на которое я готов согласиться.

- Что?! Вы согласны нам помочь если я… стану вашим домовым эльфом? – глаза молодого человека изумленно расширились, вся его сонливость моментально пропала.

- Не совсем, - поморщился от его громкого крика Мастер Зелий. – Вы дадите мне Пажескую Клятву сроком на… ну, скажем, на пять лет. А я, в свою очередь, обязуюсь в полугодовой срок достать противоядие к этому зелью, - кивок в сторону флакона. – Не важно, как – сварить ли самому или же связаться с Медичи и получить его у них. Вас такие условия устраивают?

- Э-э-э… Пажеская Клятва?.. – Гарри впервые слышал это название, но почему-то не сомневался, что ничего хорошего оно обозначать не может.

- Так вы не только на моих занятиях бездельничали. История магии, как видно, также прошла мимо вас, - в который уже раз за вечер поднял брови зельевар, и Гарри подумал, что это, пожалуй, самая выразительная часть каменно-неподвижного лица Снейпа. – Я бы мог рассказать вам о принципе действия Клятвы, но боюсь, что при вашем полном неумении слушать, вы опять что-нибудь не так поймете… - Мастер Зелий сделал паузу и побарабанил пальцами по деревянному подлокотнику кресла. - Думаю, Люциус не будет возражать, если мы воспользуемся его библиотекой. Ниппи! Принеси нам 16 том Истории Магической Британии, - появившийся, как только зельевар его позвал, домовой эльф с громким хлопком исчез из гостиной с тем, чтобы почти сразу же вернуться с огромной старой книгой в бархатном бордовом переплете. – Возьмите, Поттер. Читать, я надеюсь, вы пока не разучились, - Мастер Зелий протянул молодому человеку книгу, раскрытую на нужной странице.
Гарри возмущенно блеснул глазами, реагируя на подначки зельевара, но книгу взял, и молча начал изучать предложенную статью.

На то, чтобы прочесть содержащие нужную информацию две страницы, у него ушло около пяти минут. Ну да, прочитать-то он прочитал. Но какое отношение прочитанное имеет к их со Снейпом ситуации, не понял абсолютно.

В этом разделе говорилось о системе образования, какой она была в магической Британии еще до основания Хогвартса. С древнейших времен и до середины четырнадцатого века (оказывается, Школу Волшебства приняли не все и далеко не сразу) в чистокровных семьях существовала традиция по достижении ребенком двенадцати лет отправлять его в дом не приходящегося близким родственником мага. И ребенок, и взрослый при этом обменивались взаимными клятвами. Мастер, как называли тогда всякого берущегося за обучение мага, гарантировал своему подопечному безопасность и соблюдение Условий Договора, заключавшегося между ним и опекунами будущего ученика. В то время, как Пажи - а именно так по непонятной причине обозначались в этой книге участвовавшие в Договоре дети – обязывались выполнять все приказы своего Мастера и ни под каким предлогом не причинять ему вреда. Также, ввиду того, что многие дети очень болезненно переносили разлуку со своими домашними, Договор включал в себя условие, предотвращающее массовые побеги. Паж мог находиться вдали от своего Мастера самое большее три дня, после которых его автоматически возвращало в дом наставника.

- Прочитали? И какое ваше решение? – заметив, что Гарри поднял взгляд от книги, спросил Снейп.

- Решение? – молодой человек на всякий случай еще раз посмотрел на все еще раскрытую книгу – вдруг он не заметил какой-то важной приписки. Но нет, статья заканчивалась именно там, докуда он прочитал. Значит, это Снейп специально так непонятно объясняется, чтобы лишний раз выставить его идиотом. – Простите, а как доисторические методы обучения связаны с вашим согласием нам помочь? Вы предлагаете мне пойти к вам в ученики?

- Ученики? – Мастер Зелий демонстративно поморщился. Его, ставший внезапно очень красноречивым, взгляд, принял то самое выражение, с которым еще в школьные годы грозный профессор зельеварения смотрел на только что взорвавшего котел Невилла. – Поттер, да флобберчервя проще заставить ползти по нужной траектории, чем вас чему-то научить.

- Тогда что? – изо всех сил сдерживая готовое выплеснуться наружу раздражение, спросил аврор.

- Не ожидал, что вы еще глупее, чем кажетесь, - Снейп снова взял в руки подзабытый было бокал с вином. – И совсем уж невероятно, что доживя до такого возраста, вы так и не научились читать. В тексте же явно сказано – обучение было наиболее часто встречавшимся Условием Договора. Мы его заменим на то, что в шестимесячный срок я предоставлю вам противоядие… Думайте быстрее, Поттер. А то чем больше вы тут говорите, тем меньше мне хочется иметь с вами дело. Так что, даю вам на раздумья пятнадцать минут, - неожиданно завершил свой монолог зельевар.

Гарри потрясенно смотрел на Мастера Зелий. Неужели он серьезно ждет от него этой нелепой вассальной клятвы, устаревшей еще в Средние века? Зачем ему это? Разве что Снейп действительно настолько сильно ненавидит Гарри Поттера, что так высоко ценит возможность его унизить. Или это месть за произошедшее шесть лет назад? Во всяком случае, в том, что на самом деле предложение зельевара обернется для него пятью годами непрекращаемых издевательств, молодой человек нисколько не сомневался. Но… Что такое пять лет для необремененного семьей и, в общем-то, еще в детстве привыкшего к плохому обращению, мужчины, по сравнению с двумя жизнями, которые при этом удастся спасти?

- Хорошо, я согласен, - произнес молодой человек вслух. – Что, мне придется уйти из аврората?

- Вовсе не обязательно, - в глазах Снейпа промелькнуло что-то, отдалено напоминающее удовлетворение. Или это был только отблеск горящего в камине огня? – Мне будет вполне достаточно того, что вы переселитесь в мой дом. Калечить вашу жизнь я не собираюсь.

«Ну да?!» - с какой-то отчаянной веселостью подумал Гарри. – «Чтобы этот мстительный мерзавец, да не воспользовался таким шансом?! Позвольте вам не поверить, профессор».

- В таком случае, если с Условиями Договора мы оба согласны, предлагаю позвать Люциуса. Он проведет Обряд, - с места в карьер предложил Мастер Зелий.

- Сейчас? – неприятно удивился аврор.

- Вы имеете что-то против?

- Нет. Просто не ожидал, - пожал плечами Гарри. Ему, действительно, было все равно, когда лишиться своей свободы. А для Джинни и ребенка будет лучше, если зельевар начнет работу как можно раньше.

Снейп молча кивнул.

- Ниппи! Передай хозяину, что мы просим его к нам присоединиться, - отдал распоряжение домовому эльфу Мастер Зелий, и залпом допил остававшееся в бокале вино.

 Отправлено: 03.07.09 14:08. Заголовок: Глава 6 Проведенны..

Глава 6


Проведенный Люциусом Малфоем Обряд оказался на редкость простым и быстрым. Он не требовал ни рисования пентаграмм, ни принесения жертв, ни еще каких-либо распространенных в Средние века спецэффектов. Нужно было просто стоять рядом со Снейпом, отвечать согласием на все относящиеся к Договору вопросы, и только в самом конце – повторить за хозяином дома составленные на неизвестном аврору языке, слова самой Клятвы.

По правде говоря, Гарри и сам не знал, чего он ожидал, соглашаясь на это безумие. Но явно не того, что все происходящее будет так буднично. Словно бы эти непонятные фразы и не стали началом нового этапа его жизни. Даже подумать жутко – жизни с Северусом Снейпом.

- Прежде, чем вы отправитесь за своими вещами, Поттер, мне бы хотелось взглянуть на мисс Уизли, - было первое, что сказал молодому человеку по завершении Обряда зельевар. До этого Снейп минут десять обменивался любезностями с Малфоем, совершенно не скрывавшим своего злорадства по поводу нового подчиненного положения Победителя Темного Лорда. При этом оба бывших Упивающихся упорно делали вид, что кроме них двоих, в гостиной никого нет.

- Хорошо. Она в лаборатории у Гермионы, - отозвался аврор. Он совершенно не представлял, как ему теперь себя вести с зельеваром.

- В лаборатории? Как интересно – герой Магической Британии и его боевая подруга проводят опыты над беззащитной родственницей! Осторожнее, Поттер. За это даже вас могут посадить в Азкабан, - насмешливо протянул Малфой. И куда только подевалось его демонстративное гостеприимство?

- Там сейчас есть кто-нибудь? – никак не отреагировал на реплику аристократа Снейп.

- Да, мы с Гермионой договорились встретиться после моего с вами разговора.

- Люциус, с твоего позволения, мы воспользуемся вашим камином, - сказал Мастер Зелий и, не дожидаясь ответа, подошел к каминной полке и взял оттуда пригоршню летучего пороха. По всему выходило, что в Малфой-Мэноре Снейп чувствует себя совершенно как дома. – Поттер, идите вы первый.

Гарри незамедлительно зачерпнул себе нужную порцию серого порошка, кинул его в горящее в камине пламя и шагнул во взметнувшийся огонь, одновременно с этим произнося адрес места назначения. С хозяином поместья при этом он даже не попрощался.

***

Со вчерашнего вечера, когда аврор был здесь последний раз, в лаборатории, где работала Гермиона, ничего не изменилось. Да, впрочем, и гораздо больший промежуток времени едва ли оставил бы свой отпечаток на этом, словно бы застывшем в веках, просторном помещении. Гарри не знал, ни в каком году было построено это, никогда не являвшееся учебным корпусом, здание Университета; ни то, над какими именно проблемами трудились здесь многочисленные ученые, но сама атмосфера Лаборатории всегда повергала его в трепет. Как нередко говорила сама Гермиона, почитавшая Университет как некий Храм Познания, здесь в воздухе витали Мысли.

Однако, сейчас молодому человеку было совершенно не до чудес старого здания. Он чувствовал себя совершенно разбитым, усталым и несчастным. Как никогда раньше, ему хотелось забраться в какую-нибудь маленькую норку, свернуться там клубком, и долго-долго спать. И чтобы никакие проблемы окружающего мира не могли бы его побеспокоить. Но нет… куда там! Сначала ему придется объясняться с Гермионой, а потом и вовсе отправляться со Снейпом в его запущенную берлогу, а там... Что именно его ожидает в доме у зельевара, молодой человек додумать так и не успел, так как в помещении, в котором он находился, одновременно появились еще двое. Как раз те, о ком он вспоминал несколькими секундами ранее.

- Миссис Уизли, - довольно холодно поприветствовал девушку Мастер Зелий, выходя из камина. Хотя, это же речь шла о Снейпе! И Гарри бы ничуть не удивился, если бы узнал, что это его замороженное выражение лица на самом деле обозначает радость от встречи. Ведь даже со своим приятелем-Малфоем, зельевар отнюдь не выглядел образцом жизнерадостности.

- О, профессор! Здравствуйте, - расплылась в приветственной улыбке Гермиона. Если она и была удивлена внешним преображением зельевара, ничто в ее реакции этого не выдало. – Значит, вы все же согласились нам помочь? Спасибо вам большое!

- Называйте меня «мистер Снейп», - Мастер Зелий осмотрелся по сторонам, и наблюдавшему за выражением его лица, Гарри показалось, что оно несколько оттаяло. – Вы не проводите меня к мисс Уизли?

- Да, конечно. Идемте, - и девушка, сделав пригласительный жест рукой, повела их к маленькому помещению, вот уже почти двое суток, являвшемуся пристанищем Джинни.

Эта подсобка была совсем небольшой по размеру, и после того, как в нее поставили кровать и тянувшийся вдоль стены шкаф с ингредиентами, места в ней почти совсем не осталось. А потому аврору и его подруге пришлось оставить неподвижное тело Джинни наедине со Снейпом.

- Ну, рассказывай! Как тебе удалось его уговорить? – лишь только они оказались вдвоем, набросилась на молодого человека с расспросами, Гермиона. Весь ее вид излучал такую радость, почти эйфорию, как будто она только что нашла очень редкую и нужную книгу.

- Мы обменялись Пажеской Клятвой. Это, ну…

- Пажеской Клятвой?! – в полный голос вскричала девушка, ничуть не беспокоясь о том, что Мастер Зелий находится за неплотно прикрытой дверью, и прекрасно слышит ее вопль. – Гарри, ты уверен? Может, ты ошибся – перепутал названия?

- Нет, не ошибся, - в противоположность подруге, очень тихо ответил аврор. Обычно молодого человека ужасно раздражала подобная манера Гермионы сомневаться в их с Роном умственных способностях, но сейчас у него совершенно не было сил с ней пререкаться.

- Но как же… Не мог же профессор…- в округлившихся глазах бывшей гриффиндорки восторг сменился неподдельным ужасом.

- Почему не мог? – несмотря на свое безразличие к происходящему, все же поинтересовался Гарри. Уж очень бурно отреагировала подруга на его слова.

- Почему?! А ты знаешь, что это за Клятва, и почему ее употребление было в четырнадцатом веке запрещено?

- Запрещено? Так это не законно?! – настала очередь аврора повысить голос.

- Да нет, - досадливо поморщилась Гермиона. – То есть, какое-то время она, действительно, была вне закона, но когда в семнадцатом веке переписывали Магическое Законодательство, о ней попросту забыли. Так что теперь в списке запрещенных ритуалов Пажеской Клятвы нет. И все-таки, ее использование до сих пор считается совершенно не этичным.

- А-а-а, - глубокомысленно изрек Гарри. – А почему она все-таки была запрещена?

- Потому что Пажеская Клятва – это узаконенное рабство. Она ведь кроме соблюдения Условий Договора не накладывает на Мастера абсолютно никаких ограничений. Понимаешь? Совсем никаких!

- Как это? Там же еще было что-то про обеспечение безопасности, - вспомнил Гарри. По правде говоря, этот разговор казался ему совершенно бессмысленным. Клятву он уже принес, так чего теперь обсуждать-то? Хотя само волнение подруги выглядело довольно забавно. Особенно, если учесть, что в течение последних лет она непрестанно твердила им с Роном о благородстве и самоотверженности бывшего шпиона Ордена Феникса.
- Формально – да. А на самом деле это означило только, что Мастер должен сохранить Пажу жизнь…

- Браво, миссис Уизли! Впрочем, думаю, что мистер Поттер уже в достаточной степени впечатлен вашей эрудицией, и мы можем, наконец, перейти к обсуждению состояния вашей золовки, - Снейп вышел из подсобного помещения, и теперь стоял всего в нескольких метрах от аврора и его подруги. И если раньше все ученики совершенно справедливо полагали профессора зельеварения похожим на гигантскую летучую мышь, то в этот момент он походил, скорее, на черного коршуна. Хищного и очень опасного. Снейп…злился? - Кстати, Поттер, почему вы раньше не сказали, что мисс Уизли ждет ребенка?

- Я не думал, что для вас это важно, - пожал плечами Гарри.

- То, что вы не умеете думать мне давно известно, - привычно отозвался на его реплику Снейп. – Лучше скажите, ребенок - ваш?

- Да, - не задумываясь, подтвердил Гарри. И с удивлением отметил, что и в самом деле уже воспринимает этого ребенка, как своего собственного.

Собиравшаяся в этот момент что-то сказать, Гермиона изумленно посмотрела на друга. И аврор мысленно возблагодарил Мерлина и всех когда-либо живших Великих Волшебников за то, что она догадалась промолчать.

Пауза в разговоре меж тем затягивалась. Молодой человек скрестил на груди руки - под пристальным взглядом Мастера Зелий он чувствовал себя очень неуютно. Всегда казавшиеся холодными, черные глаза сейчас полыхали не хуже раскаленных угольев.

- Так что там с Джинни? – вопрос Гарри просто-таки разбил тишину – такой густой и напряженной она была.

- Сложно сказать. Нужен анализ самого зелья, - покачал головой Снейп. Он снова выглядел абсолютно невозмутимым и спокойным, и аврор даже подумал, не почудилось ли ему несколькими минутами раньше проявление эмоций зельевара. – Миссис Уизли, вы не расскажете мне, что уже сделали для изучения зелья?

- Изучения? Так вы хотите приготовить противоядие сами?!

- Обо всем, относящемся к Условию нашего Договора, Поттер расскажет вам сам. Позже. Если захочет, - ну конечно, когда это Снейп по-человечески отвечал на заданные вопросы! – Или, может, вы не хотите рассказывать о результатах своих исследований?

- Нет, я расскажу, - Гермиона бросила на Гарри полный раздражения взгляд, словно это именно он был виноват в том, что реальный Снейп ничуть не походил на придуманного ею благородного рыцаря.

- Поттер, вам это слушать будет все равно бесполезно, так что сходите пока соберите вещи. Часа полтора у вас точно есть.

- Вещи?.. А! Хорошо, - за всеми этими разговорами молодой человек успел подзабыть, что уже этим вечером ему предстояло переехать в дом зельевара. Ободряюще кивнув головой остающейся наедине с Мастером Зелий подруге, аврор пошел к камину.

***

Не так уж и много у Гарри было вещей, которые он хотел бы взять с собой. Небольшая сумка с одеждой, пара любимых книг, купленный после выпуска из Хогвартса маггловский, работающий на батарейках, магнитофон и довольно-таки скромная коллекция аудиокассет с записями оперных арий. Нет-нет, молодой человек вовсе даже не рассчитывал на то, что в доме Снейпа ему удастся слушать музыку. Просто вот именно с этой частью своей жизни ему было бы расстаться тяжелее всего.

На то, чтобы собрать эти нехитрые пожитки, ушло минут сорок. Меньше половины отведенного Мастером Зелий времени. Оставалось, конечно, еще посадить Марон в клетку, но это и вовсе было делом секундным.
Возвращаться в Лабораторию раньше, чем необходимо, аврору совершенно не хотелось. Нет уж, на мрачную физиономию Снейпа он в ближайшие пять лет еще наглядится.

Тогда что? Чем заполнить эту неожиданную паузу? Как прогнать снова выползающую откуда-то из подсознания тревогу?

За всей этой беготней последних дней, молодой человек совершенно забыл, чем были заняты его мысли до этого. А напрасно. Дело-то было отнюдь не маловажное. Собственно то, с чего все и начиналось. Расследование убийства Эла.

Тем более, что в аврорате, похоже, поиски убийц пытались спустить на тормозах. Во всяком случае, ни о каком продвижении по этому делу, Гарри известно не было.

Итак, расследование. Начать его (или правильнее будет сказать – продолжить, ведь на место передачи зелья он уже ходил!) аврор решил с того, чтобы составить список известных ему событий, возможных зацепок и ключевых вопросов.

Сорок минут спустя на лежащем перед ним листке было написано следующее:

1) Убийство Эла. Кто убил? Почему около аврората?
2) Блокнот. Взять из дела и изучить внимательнее.
3) Зелье. Кто, кому, зачем его передавал?
4) Убийца в капюшоне. Что это за заклятие скорости? Почему оставил зелье?
5) Медичи. Которая из трех сторон?

Да, получилось совсем не густо. Но для отправной точки сгодится и это. И, раз уж по приказу Кинтера, он все равно сидит в аврорском архиве, начинать нужно оттуда. В каком-нибудь отчете наверняка должно быть упоминание о чем-то похожем на произошедшее в «Лисьем Хвосте».

А отпущенное ему зельеваром время меж тем уже вышло. Быстро посадив сову в клетку, Гарри взял собранные вещи, и отправился к Снейпу и Гермионе.

***


В Лаборатории его уже ждали. Стоило молодому человеку выйти из камина, как к нему стремительно подошел Мастер Зелий, и не терпящим возражений тоном, сообщил, что они немедленно аппарируют в тупик Прядильщиков. Быстрый взгляд, брошенный на взъерошенную Гермиону, заставил аврора ей посочувствовать. Впрочем, угрызений совести за свое долгое отсутствие, он все равно не испытывал.

Совместная со Снейпом аппарация была удовольствием тем еще. Мало того, что пришлось дать зельевару руку, так он настолько сильно дернул молодого человека на себя, что Гарри невольно оказался прижатым к нему всем телом. Возмутительно бесцеремонное вторжение в личное пространство! Ну и что, что Мастер Зелий оказался на удивление теплым, и от него совершенно восхитительно чем-то пахло. Да еще и сам зельевар по прибытии на место так шарахнулся от бывшего ученика, будто это Гарри по собственной инициативе решил повеситься ему на шею.

Старый дом встретил своего хозяина радостным миганием зажегшегося при их появлении прямо в воздухе, оранжевого огонька. И то ли Снейп сделал что-то, укрывшееся от внимания аврора, то ли защита изначально была настроена пропускать всех, пришедших вместе с ним гостей, но на этот раз никакого неприятного холодка, Гарри не почувствовал.

Зато резкий запах затхлости и сырости, он ощутил сразу, стоило им переступить давно не крашенный деревянный порог. Никакой прихожей в доме не было, сразу же за входной дверью жилища зельевара располагалась гостиная. Если, конечно, эту крохотную, заставленную потрепанной мебелью комнату, вообще можно было так назвать. Скорее уж аврор ее принял бы за заброшенное хранилище какой-нибудь библиотеки. Вдоль всех стен возвышались книжные шкафы, скрадывая и без того незначительное пространство. Лишь в одном углу, у занавешенного грязно-желтой тряпкой окна, сгрудились потертый кожаный диван, старое кресло и колченогий столик. Этот последний предмет обстановки был особенно жалок - его ничем не прикрытая деревянная столешница была вся покрыта глубокими царапинами, как будто прямо на ней долгое время что-то резали не очень острым ножом.

Посередине комнаты с низкого потолка свисала потемневшая от копоти люстра со свечами. Ни одной двери, кроме той, что вела на улицу, в этом помещении видно не было.

Испытавший при виде столь сюрреалистичной картины глубочайший шок, молодой человек повернулся к Мастеру Зелий. Неужели этот всегда отличавшийся аккуратностью и даже педантизмом, маг, действительно, может здесь жить? Ничего более убогого Гарри не видел за все свои двадцать четыре года.

- Не стойте на проходе, заходите, - чуть подтолкнул застывшего у двери молодого человека, зельевар. Он вел себя так, будто ничего необычного в окружающем их интерьере и не было. – За этим шкафом вход на второй этаж, за тем – на кухню, - Снейп продемонстрировал Гарри, как открываются замаскированные под шкафы двери. Ваша комната – налево от лестницы. Поднимайтесь туда, и спите, - с этими словами, Мастер зелий подошел к еще одному, неупомянутому шкафу, за которым также скрывался проход – на этот раз узкая лестница, ведущая вниз, и скрылся в этом темном провале.

Оставшись один, Гарри принялся за исследование дома, в котором ему предстояло жить. И, раз уж он тут появился в качестве домового эльфа, начать молодой человек решил с кухни. Помещение, в которое его привел спрятанный за дверью-шкафом узенький коридорчик, было даже меньше гостиной. В тусклом свете трех вставленных в люстру свечей, зажженных заклинанием, Гарри осмотрел прямо-таки кричащую о крайней нищете обстановку. Три стула, совершенно явно взятых из разных гарнитуров, стояли вокруг небольшого стола, который, судя по двум выдвижным ящикам, когда-то был письменным. Еще один стол – разделочный - находился около давно не чищенного прокопченного очага. На стенах висели грубо сколоченные из полусгнивших досок открытые полки.

Из продуктов Гарри сумел найти только три стеклянные банки с сухими крупами и многочисленные разнообразные специи. Ни хлеба, ни яиц, ни молока для завтрашнего завтрака на кухне не было.
«Почему Снейп отказался от денег?» - глядя на эту доведенную до совершенной непристойности бедность, думал молодой человек. «И неужели он так мало зарабатывает своими зельями? Или просто тратит все на ингредиенты?»

Рассматривать что-либо еще в доме, Гарри резко расхотелось. Он вернулся в гостиную, и по узкой поскрипывающей лестнице направился на второй этаж с твердым намерением не обращая больше ни на что внимания, лечь спать.

И ему это даже почти удалось. Почти – потому что заснуть молодому человеку не давал сильнейший запах сырости, исходящий от единственного найденного в предложенной ему Снейпом комнате, одеяла. Да и пружины, выпирающие из матраца, здоровому сну не очень-то способствовали. Но аврор был слишком усталым, чтобы что-то чинить или освежать, даже с помощью магии. А потому просто перебрался на пол, и, завернувшись в собственную теплую мантию, наконец, уснул.

 Отправлено: 03.07.09 14:09. Заголовок: Глава 7 С того дня..

Глава 7


С того дня, как Гарри впервые переступил порог дома в тупике Прядильщиков, прошла неделя. И пока его жизнь здесь вовсе не была столь невыносимой, как представлял себе аврор, давая Клятву. Да что там! По правде говоря, совершенно нормальная была жизнь. И даже более размеренная и умиротворенная, чем когда-либо на Гриммолд-Плейс.

Возможно, это было обусловлено тем, что в течение всего этого времени со Снейпом они практически не пересекались. Днем Гарри был в аврорате, а по утрам и вечерам зельевар не выходил из подвала, где, по всей видимости, располагалась его лаборатория, и молодой человек оказывался предоставлен самому себе.

А если говорить уж совсем на чистоту, то Гарри в этом запущенном, разваливающемся доме даже нравилось. Он получал настоящее наслаждение моя, убирая и чиня разные старые вещи. Ему казалось, что дом, как выброшенная на улицу собака, отчаянно нуждается в его заботе. И аврор ухаживал за ветхим строением, как за живым существом. Он не рискнул бы об этом рассказать даже Рону с Гермионой, но иногда молодой человек разговаривал с домом вслух. Рассказывал разные забавные истории из своей жизни. Или о том, как прошел в аврорате очередной день.

Постепенно, с помощью волшебной палочки, а кое-где и благодаря маггловским инструментам – влажной тряпке и венику, дом приобретал совершенно другой вид.

Исчезли со стен зияющие раны-трещины, перестали скрипящими голосами жаловаться на судьбу обновленные ступеньки. И даже местами довольно неровно положенная штукатурка – все-таки Гарри никогда раньше не делал ремонт своими руками – радовала глаз чистотой и свежестью.

А два дня назад после долгих сомнений, молодой человек даже пошел в магазин и на свои деньги купил скатерти и занавески.

Сказать, заметил ли изменения в своем жилище Мастер Зелий, было совершенно невозможно. Но по крайней мере он не возражал, а учитывая его обычную внимательность, одно это уже можно было принять за одобрение. Хотя, по большому счету, реакция зельевара для молодого человека и не имела значения. Он все это делал не для Снейпа. Даже не из-за Клятвы, хотя соблюсти ее условия, насколько он их понимал, аврору также было важно. Нет, этот несчастный, никому не нужный дом каким-то образом за совсем не продолжительное время, сумел стать тем, чем никогда не были для Гарри ни фамильная резиденция Блэков, ни даже их с Джинни собственное жилье. Только здесь аврор впервые понял значение фразы «дом поросенка – его крепость». Хотя его понимание было и не таким буквальным, как у Снейпа.

Сколько раз Гарри аппарировал после работы к порогу дома в тупике Прядильщиков, столько и удивлялся виртуозно сплетенным сложнейшим щитам защиты. Еще не было ни одного дня, когда бы молодой человек упустил возможность произнести проявляющее заклятие и полюбоваться на опутывающую здание смертоносную паутину. Она была по-настоящему прекрасна. Совершенна настолько, что за неделю внимательного изучения аврор не нашел в ней ни единого слабого места.

Сколько же времени и сил нужно было потратить на ее создание! И главное – не очень-то и понятно, зачем. Ну совершенно ничего в доме не представляло ценности, хотя бы даже отдаленно сравнимой с мощью охранных чар.

Хотя, молодой человек ведь так ни разу и не был в подвалах, которые по здравому размышлению определил, как настоящее место обитания Мастера Зелий. Видимо, и дом находился в таком заброшенном состоянии именно потому, что Снейп выбирался из своей лаборатории только глубокой ночью.

Или это только сейчас он проводит там столько времени, работая над противоядием для Джинни?

Когда речь заходила о Снейпе, молодой человек ничего не мог сказать наверняка. Если в день, когда произошла их с зельеваром встреча в Малфой-Мэноре, Гарри был озадачен потребованной за помощь платой, то по прошествии этой недели его удивление не только не прошло, но и многократно выросло.

Все в жилье бывшего декана Слизерина говорило о том, что он отчаянно нуждается в деньгах. И Снейп ведь не мог не понимать, что за спасение своей бывшей жены аврор готов отдать любую сумму. Да на одном этом противоядии Мастер Зелий мог бы заработать столько, что обеспечил бы себя на всю жизнь!

Но вместо этого зельевар почему-то предпочел привязать к себе человека, которого ненавидел на протяжении двенадцати лет. А если и не ненавидел – все-таки после событий, предшествовавших Финальной Битве, Гарри в этом уверен не был – то во всяком случае, не любил никогда.

Если бы Снейп связал молодого человека Клятвой для того, чтобы безнаказанно издеваться над ним, это еще можно было бы понять. Гарри ожидал этого и, снедаемый непреодолимым чувством вины, даже признавал в этом некоторую высшую справедливость.

Но… Всегда непредсказуемый Мастер Зелий и здесь поступил совсем не так, как предполагал молодой человек. Он не просто не унижал своего вновьприобретенного Пажа. Он вообще с ним никак не контактировал.
Запирался в своей лаборатории, и даже в те редкие разы, когда они с Гарри пересекались в гостиной или на кухне, зельевар ограничивался холодными приветствиями и парой отстраненно-официальных фраз, всем своим видом демонстрируя, как ему неприятно натыкаться на Поттера в собственном доме.

И аврор не мог снова и снова не спрашивать себя – зачем Снейпу это все было нужно? Зачем… Самый главный вопрос, относящийся ко всем - и настоящим, и прошлым поступкам зельевара. Для чего осужденный на пожизненное изгнание маг после суда искал встречи с ним, с Гарри? Что он хотел тогда ему сказать? И имело ли это что-то отношение к их Победе над Волдемортом?

Впрочем, это все были вопросы совершенно абстрактные. Сам Мастер Зелий никогда не имел склонности объяснять свои поступки. Лезть к Снейпу в поисках ответа? Нет уж, Гарри самоубийцей не был. И если зельевар собирается все пять лет, что они должны находиться рядом друг с другом, вести себя как малознакомый с ним сосед, аврор против этого не возражал.

А вот что в действительности занимало все мысли молодого человека, так это его расследование. Всю последнюю неделю он вместо того, чтобы рассортировывать в архиве документацию за текущий год, целыми днями изучал бумаги пяти-шести летней давности. Гарри сам не мог сказать почему, но ему казалось, что ключ к происходящему сейчас нужно искать именно в послевоенном времени.

К сожалению, область поисков была пугающе велика. Раньше начинающий аврор и не догадывался, сколько всевозможных отчетов, рапортов, служебных записок, не говоря уж о самих делах, накапливается в оперативном отделе даже за месяц. А в году ведь месяц не один.

Несколько раз у молодого человека возникало желание все бросить и начать свои поиски с чего-то другого. Его деятельная натура категорически не принимала необходимости сидеть на одном месте и методично выискивать нужную информацию. Он же не Гермиона, в конце концов, чтобы тратить время, зарывшись в бумаги! Жаль, что нельзя было попросить подругу посмотреть аврорские архивы. Уж она-то с ее опытом сидения в библиотеках, наверняка бы нашла что-то интересное.

А с его темпами копаться в документах можно месяцами. И, самое обидное, не факт еще, что там на самом деле есть то, что он ищет.

От собственной беспомощности Гарри просто хотелось выть. Ну не аналитик он! Не аналитик!

Почувствовав, как от подобных размышлений поднимается в нем раздражение, молодой человек глубоко вздохнул, и решил переключиться на что-то более спокойное. Он окинул взглядом тесную кухню, в которой сидел и в тихом одиночестве пил чай. Последние два дня Гарри проводил уборку именно здесь, и сейчас это помещение было наиболее уютным местом во всем доме. А значит, можно было смело начинать второй этап уборки, и возвращаться в те комнаты, с которых он начинал приведение жилища зельевара в порядок. Протереть от пыли книги в многочисленных шкафах гостиной, например.

Привычно взяв в руки мягкую чуть влажную тряпку, Герой Магического Мира принялся за успокаивающую нервы работу. Механическая размеренность совершаемых им действий, как раз располагала подумать над альтернативными путями решения стоящей перед аврором задачи.

Например, подробно вспомнить то утро в «Лисьем Хвосте»…Ведь кроме очевидно необъяснимого, было в том убийце еще что-то странное. Гарри в который уже раз мысленно воспроизвел всю сцену с участием человека в капюшоне. Ненормально быстрая реакция, движения на пределе восприятия, непонятные слова заклятия… Да, все это было загадочно, но молодой человек был совершенно уверен, что в том незнакомом маге было еще что-то необычное. Некая мелкая деталь, какой-то обрывок мысли, промелькнувшей в голове аврора в тот момент, когда он встретился взглядом с неизвестным магом.

Но нет, как и тогда, решение этой загадки подошло к молодому человеку вплотную, и ускользнуло в последний момент, оставив после себя крайне неприятное ощущение, как бывает, когда ты что-то забыл, но не помнишь даже, что именно.

Гарри почувствовал, как в нем с новыми силами разгорается досада на себя самого. На то, что он думает уже больше двух недель, и все никак не сдвинется с мертвой точки. А ведь он точно что-то видел, какая-то зацепка в его воспоминаниях быть должна.

Нет-нет, нельзя так зацикливаться на задаче! Эл все время ему говорил – если что-то не получается, отложи. Со свежей головой разгадка найдется гораздо быстрее.

Да, но решить отвлечься – одно. Гораздо сложнее на самом деле выгнать из головы неприятные мысли. И здесь у Гарри было только одно надежное, не раз проверенное средство.

Музыка. Настоящая классическая музыка. Сложнейшее и прекраснейшее изо всех знакомых молодому человеку искусств.

Наверное, в жизни аврора было только два таких переломных момента. Первый – когда никому не нужный одиннадцатилетний мальчик Гарри узнал о том, что он – волшебник, и открыл для себя мир, полный сказочных, как тогда казалось, чудес. А вторым – как бы странно это ни звучало, учитывая его полную разнообразными событиями жизнь, стало знакомство с Музыкой.

А ведь долгое время волшебный Мир Звука не занимал в жизни Гарри хоть какого-либо значительного места. Ни детство в доме Дурслей, ни годы в гриффиндорской башне Хогвартса не располагали к увлечению этим сложным, абстрактным искусством. Гарри не раз впоследствии удивлялся тому, что и его магглы-родственники и однокурсники, вне зависимости от чистоты крови, оказались очень похожи в своих музыкальных предпочтениях. Все они слушали легкие песенки с не всегда имеющими смысл словами и простенькой мелодией. И не важно было, кто исполнитель – маггл, ведьма или маг. Нет, ну и среди них попадались, конечно, более чем достойные композиции. Некоторые Гарри и сам слушал с удовольствием, а иногда и напевал в душе. Но… Это не шло ни в какое сравнение с тем потрясением, что он испытал, впервые услышав оперу.

Это произошло уже после Финальной Битвы, когда лежавший в больнице Святого Мунго Герой только-только пришел в себя, и начал осознавать, что он наделал за время своей болезни. Как-то поздним вечером он незаметно проскользнул мимо дежурившей у его палаты сиделки, и зачем-то спустился в кабинет главного врача. Для чего? Этого молодой человек уже и сам не помнил. Да и тогда, оказавшись перед чуть приоткрытой дверью, он так заслушался дивным женским голосом, столь непохожим на все, что он до этого слышал, что даже забыл, зачем пришел, и, завороженный, простоял перед кабинетом минут сорок. Он бы оставался там и дольше, но его увидел вышедший в коридор врач. Гарри не знал, что именно отразилось на его лице в ту минуту, но только строгий блюститель режима вместо того, чтобы отправить нарушителя обратно в палату, пригласил его в свой кабинет, дослушивать оперу в удобном кресле перед камином.

А потом были вечера, наполненные рассказами пожилого мага об опере, о его любимых исполнителях и композиторах. Гриффиндорец узнал, что так впечатлившая его песня называлась арией Царицы Ночи, и была она из «Волшебной флейты» Моцарта. А тот дивный голос назывался колоратурным сопрано.
И, конечно же, первым делом, после выхода из «Святого Мунго», Гарри отправился в маггловскую часть Лондона, где купил себе магнитофон и несколько записей опер.

С тех пор его коллекция неоднократно пополнялась новыми кассетами, и, что самое приятное, все они сейчас находились в его комнате на втором этаже. Рассудив, что Снейп все равно находится в подвале, и если включить магнитофон не очень громко, зельевар ничего не услышит, Гарри в радостном предвкушении, отправился наверх.

***


- А вы не так безнадежны, как хотите казаться, - эти слова Снейпа, прозвучавшие после финальных аккордов «Тоски», застали Гарри врасплох. Он совершенно не слышал, как зельевар появился в гостиной. А учитывая его чуткий слух и аврорскую тренировку, это было более чем неприятно.

- Здравствуйте, профессор, - несколько невпопад ляпнул молодой человек. Он медленно развернулся на табуретке, на которую встал, чтобы удобнее было протирать книги с верхней полки шкафа, и сверху вниз посмотрел на замершего у противоположной стены зельевара.

Какое-то время Мастер Зелий молча рассматривал своего бывшего ученика, будто обнаружил в нем что-то новое. Гарри почувствовал, как от этого откровенного разглядывания ему становится неловко. Ну вот, не хватало еще только покраснеть!

- Вы любите оперу, Поттер? Не ожидал.

- А, да. Люблю. Но если хотите, я могу ее больше не слушать. Простите, что помешал, - зачем-то начал оправдываться молодой человек. Он совершенно не понимал, почему его так смущает взгляд зельевара. Ведь даже в школьные годы Гарри не тушевался перед грозным профессором. Хорошо хоть, его сейчас не видят коллеги по оперативной работе! И аврор из чувства противоречия, ответил Снейпу таким же прямым взглядом.

- Вы не помешали, - зельевар прервал зрительный контакт, и прошел к недавно починенному Гарри креслу. – Это ведь Каллас и Ди Стефано? Запись 53-го года из Ла Скала, если не ошибаюсь? Отличный выбор.

- Вы любите оперу? – с недоверием в голосе повторил Гарри недавний вопрос Мастера Зелий. Это казалось ему тем удивительнее, что с тех самых пор, как молодой человек вышел из больницы Святого Мунго, он не встречал еще никого, кто разделял бы эту его страсть. А Джинни так и вовсе называла высокие оперные голоса воплями неудовлетворенных кошек.

- И оперы, и симфонии. Вообще классическую музыку.

- О! Здорово! – Гарри, наконец, спустился со стула. – А я симфоническую музыку не очень понимаю, - сказал он, и тут же пожалел о своих словах, приготовившись выслушать от Снейпа очередную порцию оскорблений.

- Еще поймете, - неожиданно доброжелательно ответил Мастер Зелий. – Ее чтобы понять, нужно слушать чаще. И знать хоть что-нибудь о том, кто ее писал, и что хотел этим выразить.

- Наверное, - Гарри с некоторой опаской приблизился к зельевару, будто боялся, что спокойный тон Снейпа – не более, чем отвлекающий маневр перед каким-нибудь особенно обидным высказыванием. – А вы… У вас есть любимая опера? Или композитор?

- Вам действительно интересен мой вкус или вы спросили для поддержания разговора? – приподнял бровь зельевар.

- Интересен. Я вот очень Норму и Набукко люблю. А еще Аиду.

- Итальянская опера? Пуччини и Верди… Любопытно. Нет, я, как ни странно, предпочитаю немецких композиторов. В опере - Вагнера.

- Не знал, что вы романтик, - улыбнулся Гарри. В его понимании язвительный, прагматичный Мастер Зелий и исполненные драматизма и героического пафоса оперы Вагнера, ну совершенно не подходили друг другу. – А вы слушали «Кольцо Нибелунга»?

- Странно было бы утверждать, что любишь Вагнера, не будучи знакомым с грандиознейшим его произведением. Хотите сказать, что и вам нравится этот цикл?

- Нет. Не знаю. Я его не слышал. Мне говорили, что он скорее ближе к симфониям, чем к опере.

- Да, некоторые произведения Вагнера, действительно, называют симфонической оперой, - Мастер Зелий откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. А у Гарри появилось совершенно детское желание покрепче себя ущипнуть, чтобы проверить, не спит ли он. Сидящий в совершенно расслабленной позе Снейп, да еще и обсуждающий музыку с Поттером – подобная сцена не могла быть ничем, кроме сна или горячечного бреда. А зельевар меж тем заговорил снова. И были в его глубоком, низком голосе какие-то совершенно новые интонации – завораживающие, бархатистые. И Гарри даже поймал себя на том, что думает – а каково это – услышать, как Снейп поет. С его слухом и голосом, наверняка, это должно быть потрясающе красиво. – На самом деле оперы Вагнера – это музыкальная драма. За основу либретто своих произведений он брал сюжеты различных германский легенд и преданий. Вам как раз должно понравиться то, что героев Вагнеровских опер отличает сила переживаний. Здесь вы встретите и жажду подвигов, и героику борьбы, и вероломство предательства. И, - легкий, на удивление не обидный смешок, - присущее вам самому стремление к самопожертвованию. Но Вагнер, безусловно, не ограничивается подобной сентиментальщиной. В его произведениях присутствуют глубокие философские раздумья, богатый и сложный мир идей. Удивительно, как точно с помощью музыкальных инструментов он рисует величественные картины германской природы. Вы никогда не были в Баварии? А Вагнер провел там несколько лет, среди озер и холмов близ замка Hohenschwangau (Хоэншвангау). Позже король маггловской Баварии Людвиг 2, с которым композитор довольно много общался, построил настоящий архитектурный гимн операм Вагнера. Прекрасный Neuschwanstein (Нойшвайштайн), что в переводе значит «Новый лебединый утес».

Снейп замолчал, но Гарри, завороженный его глубоким голосом и красотой рассказа, продолжал как наяву видеть удивительный лебединый замок – белый, со вздымающейся к небу башней-шеей. Замерший, наподобие гордой птицы, имя которой он носил, у самого берега озера, как бы любующийся своим отражением в безмятежном зеркале ярко-синей водной глади. Откуда в его голове возникла эта картина? Такая четкая, как будто молодой человек на самом деле побывал в тех местах. Аврор мысленным усилием прогнал наваждение, и возмущенно посмотрел на Снейпа. Он больше не был тем неспособным к защите сознания мальчиком, которого профессор зельеварения безуспешно пытался учить окклюменции. А то, что в данный момент он поддерживает лишь самую слабую из ментальных защит, еще не является приглашением лезть к нему в голову. И Гарри, демонстративно глядя в глаза Мастеру Зелий, установил вокруг своего сознания непроходимую ни для какого лигиллиментора стену.

Неожиданно зельевар поднялся, и прошел к одному из тех глухих шкафов, открыть которые у молодого человека не получалось.

- Хотите выпить? – спросил Снейп, доставая из этого шкафа два бокала и бутылку огневиски.

- Спасибо, - Гарри принял от зельевара наполненный золотистой жидкостью бокал, и поудобнее устроился на диване.

«Интересно, это стоит понимать, как одобрение моих успехов в окклюменции?» - мысленно посмеиваясь, подумал аврор. Действительно, ситуация была более чем забавной. Расскажи кто-нибудь Гарри еще этим утром, что он будет пить со Снейпом огневиски, молодой человек просто покрутил бы пальцем у виска.

А между тем, чудеса этого вечера еще не закончились. И следующие несколько часов аврор и Мастер Зелий провели в гостиной перед зажженным камином, разговаривая о классической музыке и легендах, положенных в основу многих опер. Вернее было бы сказать, что Снейп рассказывал, а Гарри удивлялся, восторгался, задавал вопросы. Даже с главным врачом из Святого Мунго ему не было так интересно, как сейчас, рядом с этим удивительным, совершенно непредсказуемым человеком, которого когда-то он считал своим врагом №1. И – подумать только – ненавидел сильнее, чем Волдеморта.

А позже, уже лежа в кровати в своей комнате на втором этаже, Гарри подумал, что это был один из самых интересных и счастливым вечеров в его жизни. Настораживало только то, кто именно был его собеседник.

 Отправлено: 03.07.09 14:10. Заголовок: Глава 8 На следующ..

Глава 8


На следующее утро Гарри проснулся в необыкновенно хорошем настроении. И это несмотря на то, что в последнем приснившемся ему сне, он видел Снейпа. Или, наоборот – благодаря этому? На самом деле та нелепая картинка, что сохранилась в сознании молодого человека после пробуждения, просто не могла не радовать. Одетый в темно-бордовую с желтым кантом мантию, бывший декан Слизерина – уже одно это привело бы в восторг любого гриффиндорца. А ведь в добавление к этому Снейп - уф, даже вспоминать смешно – был увешан разнообразными драгоценностями не хуже, чем рождественская елка – игрушками.

Посмеиваясь над собственным разыгравшимся воображением, Гарри энергично совершил свой утренний туалет, и направился на кухню готовить завтрак.

За все то время, что аврор жил в доме в тупике Прядильщиков, зельевар еще ни разу не присоединялся к нему за едой - если, конечно, не принимать во внимание вчерашнего распития огневиски - и все же молодой человек упорно продолжал каждый день готовить на двоих. Снейп если не хочет, может не есть, но уж в несоблюдении Договора Гарри обвинить никто не сможет.

Выкладывая на тарелку аппетитно подрумяненные тосты с жареным беконом и помидорами, молодой человек мурлыкал себе под нос мелодию лейтмотива из оперы «Феи» - единственного слышанного им произведения Вагнера. И откуда только в его голове взялась эта музыка? Он слышал ее всего один раз, и тогда она ему совершенно не понравилась. Все Снейп со своими рассказами! Интересно, а, может, вчерашний вечер ему тоже приснился? Увлекательная беседа у горящего камина, пьянящий аромат хорошего огневиски – такое уютное, по-домашнему теплое действо. Только вот Снейп в качестве главного действующего лица этой мирной сцены, был столь же неправдоподобен, как и последний сон Гарри. А значит, снова появлялся тот самый, главный в отношении зельевара вопрос – зачем?

- Петь вы совершенно не умеете, Поттер. Даже те омерзительные звуки, что издают бездарности типа столь любимой вашей тещей Селестины Уорлок, благозвучнее вашего воя, - неожиданно раздался за спиной аврора голос Мастера Зелий. Гарри обернулся, и поразился тому, какой ужасающе тесной была кухня. Зельевар вроде бы и стоял на противоположном ее конце, но разделяло их не больше трех шагов.

- Доброе утро, - молодой человек робко улыбнулся возвышающемуся над ним магу. Самое удивительное, что Снейп, даже не прикладывая к этому никаких усилий, снова заставил Гарри почувствовать себя идиотом – после вчерашнего чудесного вечера, бывший гриффиндорец совершенно не представлял, как ему теперь себя вести с зельеваром. Тем более, что выражение лица у застывшего в дверном проеме мужчины, было даже еще более мрачным, чем обычно. Не лицо, а олицетворяющая высшую степень недовольства маска.

- Во сколько вы обычно освобождаетесь в своем аврорате?

- По-разному. От задания зависит, - неопределенно ответил Гарри. Однако быстрый взгляд на не предвещающее ничего хорошего выражение лица Мастера Зелий, заставил его тут же уточнить: Обычно около шести. Но если надо, могу уйти раньше или позже.

- Постарайтесь сегодня вечером быть здесь в половине шестого.

- Хорошо. А зачем?

На лице зельевара мелькнуло нечто, опознанное Гарри как отвращение.

- Мы с вами сегодня идем в Ковент-Гарден на Травиату.

- На оперу?!- полузадушенным голосом переспросил Гарри. Он помнил, как накануне вечером рассказывал Снейпу, что никогда не слушал оперу в театре. Но… Молодой человек даже и предположить не мог, что Мастер Зелий его туда пригласит! – Спасибо, я… - от переизбытка эмоций, Гарри бросился было в благодарность обнять подарившего ему этот праздник мужчину, но не сделал и двух шагов, как налетел на невидимую ледяную стену.

- Держите себя в руках, - тон зельевара был столь же холоден, как и выставленное им перед собой препятствие. – Жду вас в гостиной ровно в семнадцать тридцать. Не опаздывайте, - и Снейп, резко развернувшись, вышел.

- До вечера, - крикнул Гарри ему вслед. На лице молодого человека застыла блаженная улыбка. И никакие слова Мастера Зелий не смогли бы теперь испортить его великолепное настроение.

***

В этот день Гарри впервые за полгода сбежал из аврората задолго до официального завершения рабочего дня. Было всего пять часов, когда подгоняемый снедающим его нетерпением, молодой человек вошел в дом зельевара. В гостиной Снейпа, конечно же, еще не было – да Гарри и не рассчитывал его там застать. Он специально пришел пораньше, чтобы успеть подняться к себе в комнату переодеться в маггловскую одежду.

По правде говоря, бывший гриффиндорец совершенно не представлял, в чем принято ходить в оперные театры. То есть он, еще в те времена, когда жил у Дурслей, несколько раз мельком видел по телевизору трансляции каких-то классических музыкальных спектаклей. Но во-первых, тогда это его абсолютно не интересовало, а во вторых, ни фрака, ни даже просто строгого костюма у него все равно не было. И Гарри надел любимые вельветовые черные брюки и очень уютный крупной вязки бордовый пуловер.

Сами по себе ни выбор одежды, ни процесс одевания много времени не заняли, но когда молодой человек посмотрел на часы, было уже почти пять тридцать. По лестнице аврор спускался чуть ли не кувырком, перепрыгивая за раз сразу по три-четыре ступеньки.

- Вы опоздали, - тем ни менее, было первым, что он услышал, влетев в гостиную.

- Сейчас половина шестого.

- Пять тридцать две, Поттер. Но вы ведь никогда не отличались точностью, - произнес Снейп тем самым тоном, каким обычно придирчивый профессор зельеварения указывал очередному незадачливому гриффиндорцу, что тот положил в котел на два грамма больше какой-нибудь толченой гадости, и тем самым испортил простейшее зелье.

Гарри совсем уж было хотел огрызнуться в ответ, но тут Мастер Зелий поднялся из занимаемого им кресла, и все заготовленные молодым человеком слова куда-то исчезли. Когда аврор переодевался в маггловскую одежду, он даже и не задумывался о том, что и зельевар вынужден будет сменить свою вечную черную мантию на вечерний костюм. И уж тем более, Гарри не ожидал, что Мастер Зелий оденется так – вот уж, действительно, совершенно не подходящее к Снейпу времен борьбы с Волдемортом слово – элегантно. Черные брюки, черный же удлиненный чуть приталенный пиджак (Или сюртук? Гарри сам ничего такого никогда не носил, и даже не был уверен в том, как именно называется этот предмет одежды) и ослепительно-белая рубашка с воротником-стойкой. Даже Гарри с его полным незнанием маггловских цен почувствовал, что такие вещи должны стоить совсем недешево. Больше всего зельевар сейчас был похож на консервативного, но весьма и весьма состоятельного человека. Одного из тех, кого показывали по телевизору в любимых «серьезных» передачах дяди Вернона. Разве что волосы у бывшего профессора были длиннее, чем у героев тех программ.

- Что это на вас надето? – окинув молодого человека ответным оценивающим взглядом, спросил Мастер Зелий. Ему, судя по всему, увиденное совершенно не понравилось.

Да Гарри уже и сам, стоя рядом со столь изысканно одетым магом, почувствовал неуместность своего пуловера и широких брюк. И почему только Снейп не мог заранее предупредить его о необходимости вечернего костюма? Он вполне бы мог уйти с работы еще раньше и заскочить в какой-нибудь магазин.

- Другой маггловской одежды у меня нет.

- Нисколько не сомневался в отсутствии у вас вкуса, - Снейп подошел к дивану и взял лежавший на нем довольно объемный сверток. – Вот, наденьте это.

- Что это?

- Костюм, Поттер. Приличный костюм.

- Вы купили мне одежду? – недоуменно переспросил молодой человек, рассеянно беря из рук зельевара сверток. – А откуда вы знаете мой размер?

- Не притворяйтесь еще большим идиотом, чем вы есть на самом деле. Идите переодевайтесь. Даю вам на это пятнадцать минут.

- Хорошо, а… Простите, сколько я вам должен денег? – смущенный всей этой ситуацией, спросил Гарри.

- Уже забыли, что прочитали неделю назад? Неудивительно, что вы так отвратительно учились в Хогвартсе, - ни эта, ни предыдущая реплика Снейпа совершенно не согласовывались с его же действиями. Удивительно, как может этот человек сначала пригласить его в оперу, тем самым воплощая в жизнь давнюю мечту Гарри, даже позаботиться об одежде, и тут же снова начать его оскорблять? Если бы не было вчерашнего вечера, аврор просто пожал бы плечами и сказал: «Это же Снейп. Он по-другому разговаривать не умеет». А зельевар меж тем все же снизошел до нормального ответа: Ничего вы мне не должны. Любой Паж, давая Клятву, переходит на полное обеспечение своим Мастером.

- Но… Вы же знаете, у меня есть деньги. Мне совсем не сложно заплатить.

- Вы хотите опоздать на спектакль? Нет? Тогда не тратьте время, идите переодевайтесь.

- Хорошо, - опаздывать в театр Гарри, действительно, не хотелось, но этот разговор со Снейпом он оконченным не считал. Зельевар и так уже потратился на билеты, не хватало ему еще только покупать Гарри совершенно не нужные подарки. Лучше бы дом в порядок привел, если ему денег девать некуда!

Великолепное качество ткани и благородная простота покроя классического серого костюма, а также приятная мягкость дополнявшей его темно-зеленой рубашки, только еще сильнее убедили молодого человека в необходимости продолжить столь неловкий разговор о деньгах. Тем более, что эти траты как раз и могли быть вероятной причиной скверного настроения зельевара.

***

Когда Гарри спустился в гостиную во второй раз, никаких ядовитых комментариев по поводу его непривычного внешнего вида от Снейпа не последовало. Напротив, зельевар окинул молодого человека пристальным взглядом, и даже сказал: «Неплохо». И пусть это был не самый изысканный из возможных комплиментов, и даже не доставившая бы аврору гораздо большую радость похвала какого-нибудь из его поступков, но все же Гарри поймал себя на том, что эта короткая фраза Мастера Зелий была ему очень приятна. Не понятно только, когда это мнение Снейпа, да еще и по такому поводу, стало иметь для него значение?

- Дайте руку, мы аппарируем, - сказал зельевар и, к удивлению Гарри, перенес его прямо из защищенной антиаппарационным барьером гостиной в пустынную аллею находившегося неподалеку от театра парка.

Об этом месте молодой человек много раз слышал от неоднократно бывавшего в Доме Королевской оперы – так еще иногда называют Ковент-Гарден – старого врача из Святого Мунго. Маггл по происхождению, он утверждал, что этот парк – лучшее место в Англии, а значит, и во всем мире, для того, чтобы в театральное межсезонье слушать здесь в плеере записи опер. По его словам, в теплое время года тут выдавали шезлонги, и можно было сидеть на берегу пруда, наблюдать за живущими на нем птицами, и наслаждаться Музыкой.

Возможно, летом это и было одним из самых популярных мест отдыха магглов-лондонцев, но в этот промозглый осенний вечер парк был абсолютно пустынен, и Гарри показалось даже что-то тоскливое в его покинутых людьми аллеях. Нет, определенно, в этом месте он оперу бы слушать не хотел.

- Поттер, вы намерены останавливаться около каждого встречного столба? Мудрое решение, мы как раз успеем в театр к окончанию спектакля, - раздраженный голос Мастера Зелий разрушил навеянное осенним парком наваждение, и аврор, прибавив шагу, поспешил за своим спутником.

Уже за несколько метров до входа в театр, Гарри почувствовал нечто, очень похожее на благоговение. Наверное, именно это испытывала Гермиона, впервые оказавшись в своей Лаборатории. Не даром девушка называла ее Храмом Познания. Да, именно так – Храм. Только в данном случае – Храм Искусства.
С восторгом рассматривая окружающий интерьер – не такой чудесный, каким он мог бы быть в магическом мире, но от этого не менее привлекательный, Гарри непрестанно делился своими наблюдениями с единственным находившимся рядом знакомым человеком. И так велико было охватившее его радостное возбуждение, что аврор даже ничуть не удивился тому, что Снейп не только не высмеивал его экстатически-бессмысленного лепетания, но отвечал вполне дружелюбно, и даже сам обращал внимание молодого человека на ту или иную любопытную деталь.

Наверное, если бы Гарри на несколько минут остановился и подумал над собственными эмоциями и впечатлениями, он бы понял, что воспринимает все происходящее, как прекрасный волшебный сон. В его наполненной тревогой настоящей действительности просто не было места этой удивительной атмосфере интеллектуального праздника. Но Гарри, конечно, ни о чем таком не задумывался. Он просто наслаждался происходящим, и был счастлив так, как до этого, наверное, только в первые дни совместной жизни с Джинни.

А его спутник – совсем не похожий на практически всю жизнь знакомого молодому человеку мрачного зельевара, делал этот праздник еще ярче, еще увлекательнее и… значительнее. Удивительно, но Мастер Зелий знал об истории создания этого маггловского театра множество интереснейших вещей, и главное – в нелюбимом всеми своими учениками бывшем профессоре обнаружился талант рассказчика, способного заворожить словами не хуже, чем иной певец – музыкой.

Но вот прозвучал второй звонок, приглашающий зрителей пройти на свои места. И тут уже Гарри просто не мог не испытать изумления - оказалось, что приобретенные зельеваром билеты были в одну из центральных лож бельэтажа – на лучшие во всем зале места. Стоило только молодому человеку осознать этот факт, как ослеплявшая его дымка восторга начала рассеиваться, и он смог оглядеть зал более непредвзятым взглядом.

Все вокруг было оформлено в цветах, самых приятных для истинного гриффиндорца – бордовом и золотом. Многие зрители поражали своими вечерними нарядами, куда более разнообразными, чем в магическом мире (там, пожалуй, только бальные костюмы могли бы составить им конкуренцию в оригинальности). Женщины блистали яркими украшениями – как драгоценными камнями, так и искрящейся разноцветной бижутерией. Впрочем, большинство все же было одето гораздо свободнее, некоторые даже в джинсах и свитерах. Так что Гарри, даже и не переодеваясь в купленную Снейпом одежду, ничуть не выделялся бы на их фоне.

Аврор, не поворачивая головы, скосил глаза на зельевара. Тот сидел в кресле с таким отстраненно-царственным видом, что Гарри мысленно содрогнулся. Он никак не мог понять, как этот человек может быть весьма обаятельным собеседником, а уже в следующий миг застывать вот такой ледяной статуей. Может ли так оказаться, что настоящий Северус Снейп все-таки тот, увлеченный музыкой романтик? Возможно ли, что бывший шпион сбросил маску именно перед ним, перед Гарри? Или же притворством была как раз эта, непонятно откуда взявшаяся, а потому озадачивающая, открытость?

Размышлять обо всех, связанных со Снейпом странностях, можно было бы до бесконечности, но тут начался спектакль, и, влекомый прекрасными голосами исполнителей, Гарри перенесся в Париж, в салон прекрасной Виолетты.

В антракте маги единодушно решили прогуляться по театру – подняться на ярусы, спуститься в партер. И хотя Гарри все еще был поглощен впечатлениями от только что увиденного и услышанного, он не забывал внимательно наблюдать за реакцией своего спутника. Впрочем, едва ли от Снейпа можно было ожидать открытого проявления эмоций. Как всегда сдержанный, с привычно нечитаемым выражением лица, он с одинаковой вероятностью мог бы быть . И все же аврору казалось, что настроение у Мастера Зелий на самом деле хорошее. Может быть даже лучшее за все время их знакомства. Почему он так решил? Гарри и сам не смог бы этого объяснить. Но он так чувствовал, а интуиция его еще никогда не подводила. А раз так, то все тревожные мысли молодой человек решил оставить на потом, а в этот вечер просто наслаждаться праздником.


***

- Спасибо. Это было просто потрясающе! Такие прекрасные голоса! Такие декорации! – восторженно поблагодарил Гарри зельевара, лишь только они вышли из здания театра. Молодого человека переполняла пьянящая эйфория. Хотелось самому петь и танцевать. Интересно, как отреагирует Снейп, если он сейчас начнет подпрыгивать и кружиться? Проверить, что ли?..

- Прекрасные голоса? – своим фирменным жестом вскинул бровь Снейп. – Лиман ни разу не взяла верхний ля-бемоль. У Фроста совершенно зажат верхний регистр, да и последний нижний фа он снял раньше времени. Может, вам и работа дирижера понравилась? Он задал такой медленный темп, что практически убил весь спектакль.

- Да? Не заметил. Мне все очень понравилось.

- И вы еще будете утверждать, что любите оперу?

- Люблю! Я, может, и не разбираюсь во всяких там си или фа-бемолях, для меня опера – это прежде всего эмоции и красота голоса. А голоса, что бы вы ни говорили, были замечательные, - Гарри остановился посреди дорожки, по которой они шли и яростно посмотрел на Мастера Зелий. «Ну что за человек?! Все-то ему всегда не так!»

- Отлично. Я рад, что вам так легко угодить.

- А вы хотели мне угодить?

- Я – вам? – за этой произнесенной с непередаваемо-насмешливой интонацией фразой последовал легкий смешок. – Вы сами-то как думаете?

- Я не знаю. Я вообще не понимаю…

- А раз не понимаете, то и не говорите ерунды, - отрезал зельевар таким тоном, что Гарри счел за лучшее промолчать и не начинать выяснения отношений. – Лучше скажите – вы не хотите есть?

- Есть? – недоуменно переспросил молодой человек, так неожиданен был этот переход в их разговоре.

- А что, нашему Великому Спасителю больше не требуется вульгарная материальная пища? Может, вы теперь питаетесь звездным светом или цветочной пыльцой?

- А, нет, - Гарри совершенно не понимал, как так получилось, что весь вечер бывший очень приятным собеседником Снейп, опять превратился в склочного зельевара.

- Что - нет? Вы не хотите есть?

- Нет, я очень хочу есть, - молодой человек и в самом деле почувствовал, что голоден. – Аппарируем? У вас дома есть куриное филе, я могу его быстро пожарить с овощами.

- Избавьте меня от вашей стряпни. Когда я захочу отравиться, я приготовлю надежный яд. Здесь неподалеку есть неплохой французский ресторан. Сегодня мы будем ужинать там.

- Вы заранее заказывали столик?

- Нет.

- Но тогда…

- Его владелец – мой знакомый. Подойдите ближе, я вас аппарирую, - Гарри дал Мастеру Зелий руку, и уже в следующее мгновение они оказались перед входом в небольшой, очень симпатично оформленный ресторанчик.

- Bonjour, Monsieur, - по-французски поприветствовал их молодой человек в лазорево-голубой, под стать стилизованному под морское дно, оформлению зала, мантии. – Vous avez reserve une table? (1)

- No. Je voudrais parler avec Monsieur Tanvier(2), - на том же непонятном для Гарри языке, ответил Снейп.
- Monsieur Tanvier ? Desole , mais…(3)

- Ah ! Monsieur Snape! Quelle surprise!(4) - перебил молодого француза чей-то громкий крик, и вот уже ко входной двери подскочил – иначе его дерганую манеру передвигаться и не назовешь – долговязый худющий брюнет, настолько же непохожий на владельца ресторана, как Снейп – на доброго Санта Клауса. - Si vous saviez comme je suis content de vous voir ! Quel bon vent vous amene chez nous?(5) – мужчина тарахтел так быстро, что Гарри не мог даже разобрать, где заканчиваются одни слова и начинаются другие. Однако, для Мастера Зелий это, похоже, проблемы не составляло. – Allons-y! Vous avez de la chance - aujourd'hui nous avons filet de perche aux amandes et bananes… Par ici, mettez-vous a cette table. Voici la carte. Mais je voudrais vous recommander le cocktail de Saint-Jacques. (6)

В монологе хозяина ресторана возникла небольшая пауза, которой и воспользовался Снейп, чтобы сделать заказ. Меню он при этом даже не открыл.

- Comme les entrees on prendra du saumon fume de Norvege, des artichauts a la vinaigrette, du pate de lapin, assiette de huîtres. Et le cocktail de Saint-Jacques, bien sur. (7)

- Et comme le plat? (8)

- Faux-filet bearnais et du truitte beurre blanc. (9)

- Et fromage? Vous savais, un celebre cuisinier francais a dit «Un diner sans fromage s’est un homme sans moustache». (10)

- Assiette de fromages. Et une bouteille du vin blunc sec. (11)

- Pas mauvais, votre choix. Attendez une petite minute, s.v.p. et garcon tout vous
apportera. Bonne soiree(12), - экспрессивным восклицанием закончил свою речь француз, и унесся куда-то в глубь ресторана, подпрыгивая при каждом шаге, как гигантский черный кузнечик.

- Вы знаете, что здесь нужно заказывать? – спросил Гарри, открывая меню и рассматривая исписанную непонятными французскими названиями страницу.

- Это рыбный ресторан. И я уже все заказал.

- Да ? А если я не люблю рыбу? – неприятно пораженный тем, что зельевар не только ничего ему не перевел, но даже и не поинтересовался его выбором, спросил молодой человек.

- Но вы ведь ее любите. Два дня назад вы готовили ужин, весь дом пах рыбой.

- О ! Ну да, люблю, - Гарри решил не портить вечер выражением своей обиды. - А где вы научились так хорошо говорить по-французски?

- Я в отличие от вас школьные годы провел за учебой. И потом, когда меня выдворили из Англии, поселился в Нормандии. Согласитесь, что лучшей языковой практики сложно было бы придумать.

- Вы… Вам сильно не хватало Англии? – спросил Гарри, и тут же проклял свой длинный язык. Ну когда же он научиться сначала думать, а потом говорить?! – Простите. Я ни коим образом не хотел вас задеть.

- Первые несколько месяцев не хватало, а потом привык, - неожиданно для приготовившегося к очередной вспышке недовольства, молодого человека, ответил Снейп. – Там очень красивая природа – изрезанный скалистый берег, многочисленные дольмены. Есть очень интересные места скопления Силы. Ну и, конечно, многочисленные живописные фермы. Многие маги, как и магглы, там занимаются производством сыров. О некоторых из них даже вы должны были слышать – камамбер, например.

- Редкостная гадость, - поморщился Гарри. Как Флер ни пыталась, привить вкуса ни к пахучим, ни даже к мягким французским сырам, она ему так и не смогла.

Как раз в этот момент официант принес им закуски и бутылку белого вина. Снейп чуть отклонился на спинку своего стула, и Гарри поймал себя на том, что любуется зельеваром. Все-таки после окончания войны он стал очень привлекательным мужчиной.

«Интересно, а почему он до сих пор не женат? – неожиданно для себя самого подумал Гарри. – Отталкивающая внешность? Ее больше нет. В театре на него многие женщины заглядывались, я видел. Дурной характер? Это – да, никуда не делось. Но я сам убедился, что нормально общаться с ним вполне возможно. А что если… Можно попросить Гермиону познакомить профессора с какой-нибудь незамужней женщиной-зельеваром. Уж она-то его точно оценит!»

Окрыленный этой своей идеей, молодой человек вернулся к разговору со Снейпом. Но теперь он смотрел на своего собеседника совершенно другими глазами. Он уже планировал, как устроит счастье Мастера Зелий. И не важно, что, вообще-то, Гарри и со своей личной жизнью разобраться был не в состоянии.

(1) Здравствуйте, месье. У вас зарезервирован столик?
(2) Нет. Я бы хотел поговорить с месье Танвье.
(3) Месье Танвье? Сожалею, но…
(4) О! Месье Снейп! Какая неожиданность!
(5) Если бы вы только знали, как я рад вас видеть! Какими судьбами вы попали к нам? ( Какой добрый ветер вас к нам принес?)
(6) Пойдемте! Вам повезло – у нас сегодня филе окуня с миндалем и бананами. Сюда, располагайтесь за этим столиком. Вот меню. Но я бы хотел вам порекомендовать коктейль из гребешков.
(7) В качестве закуски мы возьмем норвежскую копченую семгу, артишоки в подливке (из уксуса, масла и горчицы), паштет из кролика, тарелку устриц. И коктейль из гребешков, конечно.
(8) А как основного блюдо?
(9) Тонкий филей под беарнским соусом и форель в сливочном соусе.
(10) А сыр? Вы знаете, один известный французский повар сказал: «Еда без сыра – это человек без усов».
(11) Сырное ассорти. И бутылку сухого белого вина.
(12) Не плохой выбор. Подождите, пожалуйста, минутку, и официант вам все принесет. Хорошего вам вечера.

 Отправлено: 03.07.09 14:11. Заголовок: Глава 9 Этот абзац..

Глава 9


Этот абзац в изучаемом им отчете погибшего два года назад аврора, Гарри перечитывал уже по третьему разу. Но даже самому себе он пока не мог объяснить, что именно его зацепило в стандартном описании процедуры задержания преступника. А вообще, все это дело было каким-то странным. Обычным на первый взгляд, но… Гарри к этому моменту уже ознакомился с предыдущими рапортами этого аврора. Его все время посылали на самые запутанные, самые безнадежные дела. И подключался он к ним не в начале расследования, как обычные оперативники, а в тот момент, когда следствие заходило в тупик. О существовании подобных людей – интеллектуальной элиты аврората, Гарри знал и раньше. Как знал и то, что среди его коллег эти люди не пользовались большой популярностью. Их уважали – да, но при этом не переставали более чем скептически отзываться об их боевых качествах. Бытовало мнение, что в мало-мальски серьезной заварушке «аналитики» были не только бесполезны, но и становились обузой. Возможно, так оно и было. Откуда-то ведь такие слухи должны были появиться. Однако, узнать, так ли оно на самом деле, случая не представлялось – просто потому, что «аналитики» в подобных операциях никогда не участвовали.

Вернее, это раньше Гарри так думал. Теперь же перед ним лежал отчет аврора, явно бывшего «аналитиком» - отчет о задержании мелкого торговца темными артефактами.

Впрочем, возможно, перевод этого аврора со сложных, по-настоящему интересных дел на подобное задание, типичное скорее для начинающих оперативников, носило воспитательный характер. Джастин Кинтер, уже тогда бывший начальником аврората, вполне мог таким образом наказать за какой-нибудь мелкий проступок не пользующегося поддержкой коллег, мага. В сущности ведь то же самое он сделал и с Гарри, посадив за разбор бумаг в архиве. И никакие просьбы многочисленных приятелей-заступников Победителя Того-Про-Которого-Все-Хотели-Забыть, удивленных таким решением начальника, ему не помешали.

Да, конфликт с Кинтером мог бы оправдать факт участия «аналитика» в задержании. Но как объяснить то, что фамилия мошенника была откуда-то знакома Гарри? Да еще этот абзац, в котором – Гарри чувствовал это – содержалось гораздо больше информации, чем было написано… И, кстати, зачем бы это аврору понадобилось зашифровывать собственный отчет?!

- Привет труженикам архива! – отвлек молодого человека от мучительных размышлений голос учившегося вместе с ним в школе авроров мага. – Как ты тут? С ума пока не сошел? На людей не бросаешься?

- А должен? – спросил Гарри, закрывая папку и отодвигая ее от себя. Этого своего однокурсника – слишком развязного и в то же время подобострастного, он никогда не любил.

- Ну мало ли. Говорят, с кем поведешься…

- Это ты о чем?! – резко оборвал его Гарри. Вот только сплетен по поводу его общения со Снейпом, ему и не хватало!

- Да о дружке твоем рыжем. Ворвался в приемную, и ну вопить – еле успокоили. Поттера ему, видите ли, срочно подавайте!

- Рон? Рон здесь? – удивился бывший гриффиндорец. Последний раз он видел своего друга в тот день, когда произошло несчастье с Джинни. И хотя с Гермионой он связывался каждый день по каминной сети – узнавал, не изменилось ли состояние Джинни – с Роном молодой человек за все это время не перекинулся и парой слов. Гарри почувствовал, как жгучий стыд накрывает его горячей волной. Это же надо было – забыть о друге в такой момент! Единственным возможным оправданием было то, что Гарри давно уже воспринимал Рона и Гермиону как неразделимое целое.

- Внизу. Ждет тебя.

- Что ж ты сразу не сказал?! – Гарри вскочил с места и чуть ли не вприпрыжку понесся в сторону приемной.

- Привет! У вас все нормально – ничего не случилось? – в первую очередь спросил он, обеспокоенный тем фактом, что друг появился здесь среди дня, не дожидаюсь окончания рабочего времени.

- Случилось?! Это я у тебя хочу спросить – что происходит? Гермиона зарылась в новые книги. И не по зельям – я посмотрел, а по каким-то средневековым ритуалам. И еще она что-то странное говорит про тебя и…

- Рон! – прервал монолог разгорячившегося друга Гарри, демонстративно скосив глаза на прислушивающегося к словам рыжеволосого мага, дежурного.

- Что - Рон?

- Сейчас вроде обеденное время? Пойдем куда-нибудь.

Лицо Рона покрылось красными пятнами, но на предложение Гарри он согласно кивнул. И хотя видно было, как тяжело дается не привыкшему себя сдерживать магу молчание, за всю дорогу до еще Элом облюбованной для встреч кафешки, он не произнес ни слова.

- Ну. Так что там со Снейпом? – лишь только они сели за столик и сделали заказ, продолжил разговор Рон.

- Со Снейпом? А-а-а… ну, он взялся сам противоядие делать.

- Ага, Гермиона говорила, - раздосадовано махнул рукой Рон, лишь по счастливой случайности не задев солонку. – Только я не понял – ты что, правда жить к нему переехал?

- Ну да. Я…кхм, - Гарри замолчал, задумавшись о том, как бы рассказать другу обо всем произошедшем за последнюю неделю. – Гермиона рассказывала тебе что-нибудь о Пажеской Клятве?

- Пажеской… что? Это чего такое?

- Значит, не говорила, - не понятно почему, но от осознания того, что Гермиона ничего не рассказала даже своему мужу, Гарри испытал явное облегчение. – Если по сути, то мы со Снейпом пришли к соглашению – он достает противоядие, а я переезжаю к нему и помогаю по дому. Готовлю там, убираю. И все такое, понимаешь?

- Он тебя что, за домового эльфа держит?!

- Вроде того.

- Бе-е-е, гадость какая! Жить с этой сволочью в одном доме, да еще и… фу! – Рон сморщился. А потом сочувственно поинтересовался: Он тебя сильно достает?

- Да нет же! Я его почти и не видел всю неделю. А вчера…- Гарри невольно улыбнулся, вспоминая их с зельеваром поход в оперу и в ресторан. – Представляешь, мы ходили в театр! С ним, оказывается, вполне можно нормально разговаривать.

- Что?! – неожиданно бурно отреагировал Рон. Нет, ну Гарри, конечно же, ждал от своего друга удивления, недоверия, может, даже возмущения тем фактом, что он переметнулся на сторону Гермионы, и теперь тоже хорошо отзывается о бывшем профессоре зельеварения. Но Рон был не просто поражен. Он был в настоящей ярости. Лицо рыжеволосого мага приобрело опасно-малиновый оттенок, а лежащие на столе руки сжались в кулаки. – Я убью этого гада!

- Эй, ты что? Чем тебе не угодил театр?

- А разве… - Рон опустил взгляд, и зачем-то взял в руки нож. На смену бешенству пришло столь же сильное смущение. – Ну, он к тебе не приставал?

- В каком смысле?

- В том самом!

- Ты что, нормально объяснить не можешь? Если ты о его обычной манере говорить всякие гадости, то…

- Да нет же! – раздосадованный, Рон отбросил нож, и тот полетел к соседнему столику, так что Гарри пришлось вставать и его поднимать. – Ты что, правда не знаешь, что Снейп - гомик?

- Го… Ты хочешь сказать, что он…любит мальчиков? – сказать, что аврор был шокирован подобным заявлением своего друга, значило бы не сказать ничего. Хотя бы даже потому, что Гарри за всю свою жизнь ни разу всерьез не задумывался о том, что у людей могут быть сексуальные отношения с представителями своего пола. Нет, он что-то такое слышал, и не раз, но… Ему это казалось настолько же чуждым и нелепым, как разговоры о… ну, морщерогих кизляках, например. – А ты уверен?

- Абсолютно. Мне Чарли еще в школе рассказывал. Он однажды на каникулах Снейпа с папашей Хорька где-то застукал. Да и видно это!

- Да?- недоверчиво произнес Гарри, вспоминая, как величественно Мастер Зелий выглядел прошлым вечером в маггловском костюме. Да и вообще, этот замкнутый, суровый мужчина казался молодому человеку последним, про кого можно было подумать что-то столь… непристойное. А уж Снейп с Малфоем… Это и вовсе было похоже на чей-то горячечный бред. Вот только… Гарри вспомнил, где именно неделю назад он встретился с зельеваром. И как расслабленно тот выглядел, когда Гарри вошел в гостиную, где – опять же-таки вдвоем – находились Снейп и старший Малфой. И эта его непринужденность, с которой Мастер Зелий распоряжался в Малфой-Мэноре… Но как же тогда Драко? Как же миссис Малфой? Мысль о матери Драко напомнила Гарри его вчерашние планы по поводу женитьбы своего бывшего профессора. Это надо же быть таким идиотом! Гарри не выдержал, и громко рассмеялся над собственной глупостью.

- Представляешь, а я вчера думал - почему он не женат? Хотел попросить Гермиону его с кем-нибудь познакомить, - сквозь смех объяснил аврор другу причину своего веселья. Впрочем, Рону это, казалось, было и не нужно – он и так уже, не дожидаясь слов Гарри, смеялся вместе с ним. И так легко, так хорошо стало друзьям после этого объединившего их смеха (хотя, вполне возможно, что Рон смеялся над чем-то своим), такое чувство взаимопонимания возникло между ними, какого не было очень и очень давно.

***

В этот день разобраться с показавшимся ему подозрительным отчетом погибшего «аналитика», Гарри не смог. Сначала, только вернувшись после встречи с другом в ставшее уже привычным помещение архива, молодой человек честно попытался продолжить свои рассуждения с того места, на котором его прервало появление бывшего однокурсника. Однако, мысли о Снейпе – неужели то, что рассказал Рон – правда? – совершенно не давали аврору ни на чем сосредоточиться. Гарри смотрел на список изъятых при обыске в доме задержанного вещей, но его взбунтовавшиеся мысли, не обращая внимания на то, что говорил, приказывал себе молодой человек, упорно возвращались к теме однополой любви.

Как могло произойти, что двое мужчин, двое отнюдь не слабых магов, вступили в подобные отношения? И ладно Снейп, в то время, когда по словам Рона, зельевар…кхм…был с Малфоем, тот был страшен настолько, что вряд ли бы смог привлечь нормальную женщину. Но Малфой! Что могло толкнуть самовлюбленного красавца-аристократа изменить более чем привлекательной жене в объятиях столь неподходящего человека?! Этого Гарри решительно не понимал. Как не понимал и того, кто из этих двоих гордых магов мог позволить другому… использовать себя вместо женщины. Или Чарли видел что-то другое? Могли ведь мужчины удовлетворять друг друга руками? Да и кто сказал, что между ними вообще были именно отношения, а не произошедший по пьянке единичный случай?

Тем ни менее, возвратившись в тот вечер в дом в тупике Прядильщиков, Гарри ожидал встречи с Мастером Зелий с каким-то совершенно новым для него чувством. Было ли это любопытство? Или страх, что Снейп сразу поймет, что именно стало известно молодому человеку? Наверное, и то, и другое. Это может показаться странным, но всего два вечера нормального общения с зельеваром, произвели на бывшего гриффиндорца такое яркое впечатление, что ему ужасно не хотелось бы лишиться возможности мирно разговаривать с этим сложным человеком. Тем более, что это еще и означило бы, что приутихшая было неприязнь Мастера Зелий разгорелась бы с новой силой. А то, как непревзойденно умеет отравлять жизнь неприятным ему людям Снейп, молодой человек знал не по наслышке. И тем болезненнее могли стать издевательства зельевара, что теперь Гарри жил в его доме и был связан этой дурацкой Клятвой.

И все же… так любопытно было взглянуть на мужчину новыми глазами, понять, что именно имел в виду Рон, когда говорил, что по их бывшему профессору видно, что он – гей.

Мучаемый в ожидании Снейпа подобными противоречиями, Гарри просидел в гостиной до половины первого ночи. Но тот так и не появился. Более того, складывалось такое впечатление, что его вообще не было дома. И если еще недавно молодой человек решил бы, что Мастер Зелий работает в своей лаборатории над противоядием для Джинни, то в свете рассказанного Роном, его отсутствие выглядело иначе. И в какой-то момент Гарри почувствовал, как испытываемое им сильное раздражение переходит в жгучую злость – неужели все эти дни, пока он в одиночестве приводил этот засранный – а иначе и не скажешь - дом в порядок, мерзавец не работал с зельем, а развлекался с Малфоем?!

Ну что ж. Явное и, пожалуй, единственное преимущество этого строения над нормальным жильем заключалось в том, что двери и с улицы, и из лаборатории, вели в гостиную. Где бы зельевар ни был, мимо устроившегося в кресле Гарри, ему не пройти. И даже если придется ждать возвращения Снейпа до утра – ничего, аврор должен быть готов к длительным засадам. Но он обязательно выскажет слизеринскому гаду все, что думает по поводу несоблюдения Условий Договора.

 Отправлено: 03.07.09 14:12. Заголовок: Глава 10 Тишина, н..

Глава 10


Тишина, нарушаемая только тиканьем часов, да завыванием бушующего за окном ветра, и полумрак освещенной горящим камином комнаты – идеальные условия для неспешных, основательных размышлений. А если у тебя в запасе имеется еще и целая бессонная ночь, можно быть уверенным - в голову обязательно придет что-нибудь неожиданное, то, что при свете дня покажется нелепым, бредовым, пугающим или смешным.

Первое время ослепленный собственной злостью, Гарри не мог думать ни о чем ином, как о том, что именно и каким образом, он выскажет вернувшемуся утром от любовника зельевару. Затем его мысли плавно перетекли на самого Снейпа. Удивительно, аврор был знаком с этим человеком почти всю свою сознательную жизнь, но при этом знал о нем так мало. А ведь еще в школе Мастер Зелий, пожалуй, был человеком, о котором Гарри думал чуть ли не чаще всего. Кого он первым заподозрил во всех возможных грехах на первом курсе? Кому он не верил на втором и кому противостоял, помогая Сириусу на третьем? А на четвертом все их с Роном и Гермионой подозрения обрели новую силу – Снейп оказался Пожирателем Смерти. Пятый… Этот год до сих пор тяжело было вспоминать. Занятия окклюменцией. Злополучный думосброс. Гибель крестного. И осознание той жгучей ненависти – страшного, разрушительного чувства, превосходящего по своей силе все, что он когда-либо испытывал к кому-то другому, даже Волдеморту. И еще один год, последний, для их со Снейпом совместного пребывания в Хогвартсе. Учебник Принца-Полукровки. Их с Гермионой открытие о принадлежности Снейпа к семье Принц. И жуткая, похожая на кошмарный сон сцена на Астрономической башне.

Все события этих шести лет промелькнули перед мысленным взором Гарри. И остановились, натолкнувшись на год седьмой. Год, о котором он очень не любил вспоминать. Год, которого без помощи ненавидимого всеми членами Ордена Феникса мага, им бы не пережить. На самом деле Гарри давно уже для самого себя признал, что та победа была по большей части Победой одного человека, одного Героя. Того, кого благодарное Отечество в награду за все принесенные жертвы, погнало от себя прочь. И даже сам Гарри тогда… Нет! Вот об этом молодой человек не мог думать даже находясь один, даже под покровом ночи.

Зато вполне можно было поразмышлять над собственным странным восприятием Нового Снейпа. Да, за прошедшие шесть лет зельевар изменился, и не только внешне, но не настолько же, что… Вот оно! Непонятно почему, но человека, согласившегося помочь им достать противоядие для Джинни, человека, с которым он жил вот уже полторы недели, с которым было так интересно разговаривать и так восхитительно вместе слушать оперу, Гарри воспринимал как совершенно нового, раньше не знакомого ему мужчину. Разум помнил все те оскорбления, что наносил ему Мастер Зелий прежде. Но интуитивно бывший гриффиндорец не ждал от зельевара никакого подвоха. И вот это было более, чем странно. В чем-то даже пугающе.

Ведь если разобраться до конца, Гарри так и не знал, почему Дамблдор доверял Снейпу. И что именно заставило зельевара перейти на сторону Ордена Феникса. Тем более, если, как сейчас выясняется, на той стороне у него оставался любовник, с которым он и став шпионом не прекратил отношений. Или роман с Малфоем у Снейпа закрутился позже?..

«Ха - роман!» – мысли Гарри с легкостью порхающей букашки перепрыгнули на новую для него тему. Возможен ли вообще между двумя мужчинами «роман»? Кажется, он где-то слышал, что в мире магглов разрешена даже регистрация однополых браков. Хотя нет, наверное, он все-таки что-то перепутал. Однополый брак – это что-то уж слишком глупое. Ни детей, ни нормального семейного уюта… И все же. Снейп и Малфой. Было в этой паре что-то неправильное, что-то привлекающее и отталкивающее одновременно. Гарри попытался представить себе двух этих магов, занимающихся любовью. Или здесь было бы уместнее какое-нибудь другое слово? Но не важно. Главное то, что Снейп упорно не желал представляться без одежды.

Гарри поменял положение затекших за ночь ног, и негромко рассмеялся. Это надо же, до чего его довели все эти мысли. Он, пришедший девственником на брачное ложе, никогда не изменявший жене и даже после развода бывший с женщинами всего три раза, сейчас сидит здесь и размышляет о том, как выглядит его бывший профессор зельеварения во время секса! Интересно, что бы сказал Снейп, если бы узнал, какие именно мысли приходят в голову сына его школьного врага. Впрочем, нет, вот этого как раз лучше не узнавать.

- Поттер, что вы здесь делаете? – представленный Гарри образ разъяренного зельевара был столь правдоподобен, практически осязаем, что молодой человек даже не сразу понял, что вопрос прозвучал не в его воображении, а на самом деле. И что реальный Снейп вот уже какое-то время стоит в гостиной, а на его освещенном неровным пламенем камина лице застыло выражение, куда более страшное, чем то, что Гарри себе представлял. Рука аврора непроизвольно потянулась за палочкой, но усилием воли он заставил себя замереть. Глупо было бы напасть на по-настоящему взбешенного зельевара в его собственном доме. Тем более, что не понятно еще, из-за чего именно Снейп пребывал в таком состоянии. – Ну. Вы будете отвечать на мой вопрос или мне проверить, насколько хорошо вы на самом деле владеете окклюменцией? – в голосе Мастера Зелий звучала неприкрытая угроза.

«Что, Снейп, поссорился с любовничком?» – с каким-то не свойственным ему злорадством подумал Гарри, но тут же спохватился. Зельевар пришел в гостиную совсем не с той стороны, откуда его ждал бывший гриффиндорец. Не через входную дверь – с улицы, а из скрытого вращающимися шкафами прохода в лабораторию.

- Я…ждал вас, - проклиная самого себя за то, что попал в такую глупую ситуацию, и лихорадочно размышляя о том, что нельзя, ни в коем случае нельзя допускать такого непревзойденного лигиллиментора, как Снейп, в свою голову, наконец ответил Гарри.

- Вот как? И что же вам от меня потребовалось в… - быстрый взгляд на стоящие на каминной полке часы, - четыре часа утра?

- Что?.. А, ну да. Я хотел спросить, нет ли у вас какого-нибудь сонного зелья, - сказал Гарри, и тут же ужаснулся глупости своего ответа.

- То, что вы, Поттер – идиот, я знал всегда. Но неужели в нашем аврорате все такие же, как вы имбецилы? Вы даже в школе не врали настолько примитивно, - Снейп усмехнулся краешком рта и прошел к незанятому креслу. Интересно, Гарри это только показалось, или владевшее Мастером Зелий бешенство в самом деле отступило? - Так что случилось?

- Ничего.

- Ничего? – Снейп приподнял левую бровь в своей излюбленной манере. Гарри встретился с зельеваром взглядом, и тут же пожалел об этом – слишком яркими все еще были образы, менее чем пятнадцать минут назад не пожелавшие складываться в картину страсти. А ведь, пожалуй, сейчас у молодого человека такой проблемы могло бы и не возникнуть. Потому что отражавшаяся в глубоких глазах зельевара игра полыхавшего в камине пламени придавала его обычно каменно-суровому лицу что-то дикое, бушующе-жаркое. Стоило Гарри подумать об этом, как он почувствовал предательски наползающий на его лицо румянец, и мысленно взмолился о том, чтобы всегда внимательный Мастер Зелий ничего не заметил в окружающем их неровном свете.

- Ах вот оно что… - неожиданно резко поднялся со своего места Снейп. - Вы говорили с кем-то из Уизли. И вас, наконец, просветили о моих предпочтениях, - зельевар стоял, загораживая Гарри свет, его лицо полностью находилось в тени, но в голосе отчетливо звучала злая насмешка. - И что же, наш храбрый гриффиндорец ничуть не испугался? А, Поттер, признайтесь, вы боитесь?

- Боюсь? Чего?

Снейп разразился глухим, очень неприятным смехом, и Гарри даже порадовался, что не видит в этот момент выражения его лица.

- Какое очаровательное лицемерие! Не будете же вы утверждать, что вам не приходило в голову, что я мог бы возжелать вас?

- Меня?! – а ведь такого, и в самом деле, молодому человеку в голову не приходило. – Нет, конечно! При чем здесь я, у вас же… Ну, с Малфоем…

- С Малфоем?

- Ну да. Рон сказал, что вы еще в школе были с Малфоем. И теперь, когда вы вернулись в Англию…

- Мои отношения с Малфоями – не ваше дело, - Снейп чуть пошевелился, так что его лицо снова оказалось на свету. Но теперь это была уже привычная молодому человеку непроницаемая маска. - И все же, зная вашу наглость и полное отсутствие такта, я отвечу на ваш невысказанный вопрос. Люциус Малфой давно уже не является моим любовником.

- Люциус? А Драко? – Гарри и сам не смог бы сказать, откуда именно взялся этот столь неосторожно вырвавшийся у него вопрос.

Очередная неприятная ухмылка исказила губы Мастера Зелий.

- Осторожнее, Поттер. А то я решу, что вы ревнуете и сами хотели бы занять место в моей постели.

- Я не гей.

- До утра еще есть время, идите спать, - безо всякой связи с предыдущим разговором сказал Снейп, и, не дожидаясь реакции молодого человека, сам направился на второй этаж.

***

Несмотря на то, что в последовавшие за разговором со Снейпом предрассветные часы Гарри спать так и не лег, работа его в этот день продвигалась невероятными темпами. За девять проведенных в архиве аврората часов, молодой человек изучил все запланированные на ближайшие три дня папки с отчетами. Однако же, как и раньше, ничего хотя бы даже отдаленно напоминающего сверхъестественную реакцию убийцы из «Лисьего Хвоста», он не нашел.

Закрывая последнее из просмотренных дел, Гарри взглянул на часы. Было только половина восьмого. Домой – хотя какой, в самом деле, жилище Снейпа ему дом – идти совершенно не хотелось. Впрочем, как и вообще думать о зельеваре. Что-то в их ночном разговоре было болезненно-неправильное, и при любом воспоминании о Мастере Зелий в груди молодого человека все тревожно сжималось, почти как две недели назад, перед встречей с Малфоем, только сильнее. Но… Если тогда у Гарри был выбор – искать Снейпа или отправляться во Флоренцию самому, сейчас он был связан этой дурацкой Клятвой, по условиям которой он не мог находиться вдали от зельевара дольше, чем три дня. Это злило невероятно. А потому самое хорошее, что мог сделать Гарри в этой ситуации – просто не думать о ночном разговоре. И о Снейпе. А самый верный способ отвлечься от неприятных мыслей – погрузиться в работу. И в течение всего дня это помогало. Однако сейчас, когда все имевшиеся в наличие папки были разобраны, а для того, чтобы идти в другую секцию за новыми, было уже слишком поздно, утреннее вязкое волнение вернулось. Машинально прибирая заваленный папками стол и размышляя о том, чем бы занять себя дальше, Гарри неожиданно обнаружил отложенное вчера дело того погибшего аналитика. А ведь эту-то папку он как раз и не дочитал!

Несколько минут у аврора ушло на то, чтобы перечитать насторожившие его накануне абзацы. Затем шли полторы абсолютно бессодержательные страницы. А вот дальше… Когда Гарри прочитал эти строки, в его груди неприятно кольнуло. Но нет, слишком невероятен был смысл, содержащийся в этом отчете. Наверняка это чья-то дурная шутка - да того же его вчерашнего посетителя - однокурсника, Сэма. Точно, Гарри вспомнил, как накануне выбежал из помещения архива, спеша на встречу с Роном. Сэм тогда оставался возле его стола с папками один, и вполне мог таким образом проявить свое извращенное чувство юмора.

Уже практически убедив себя в том, что только так оно и может быть, Гарри достал палочку и произнес заклинание, возвращающее документу его первоначальный вид. Однако, ничего не изменилось. В докладе аналитика – его предпоследнем докладе - все так же было описано, как к нему обратился за помощью его личный информатор – попавший под амнистию бывший Упивающийся. Согласно лежащему перед Гарри отчету, этот некогда служивший Волдеморту человек, был в совершеннейшей панике. И было от чего. Его потускневшая после Победы Метка снова потемнела, и через нее пришел вызов – так же, как при втором пришествии Темного Лорда.

На этом отчет аналитика завершался, а ниже находилась только одна сделанная его рукой запись – о его переводе на новое запутанное дело, связанное с незаконным использованием какого-то древнего темномагического артефакта. Из приложенной к папке документации следовало, что там его и убили.
Убили… аналитика. Непосредственно после того, как он обнаружил… что? О чем может говорить проявление Темной Метки? О возвращении Волдеморта? Но разве в этом случае Гарри не почувствовал бы этого через свой шрам? Да и как бы Риддл смог вернуться – ведь на этот раз он его не только убил, но и уничтожил все хоркруксы. Хотя... Ведь и его самого во время Финальной Битвы по свидетельству окружающих, тоже убили, но он-то вернулся.

И еще – дата, стоявшая под отчетом. Все описанные в нем события происходили чуть больше, чем полтора года назад. Год и десять месяцев, если уж совсем точно. Неужели за это время Волдеморт бы себя никак не проявил?

Волдеморт… Неужели снова Волдеморт?! Через шесть лет мирной жизни, когда все уже окончательно поверили в собственную безопасность? Но только на этот раз без Дамблдора, без Люпина, без Тонкс – без половины Ордена Феникса. Нет! Об этом страшно даже думать... Страшно. Но ошибки Фаджа они не повторят.

А если все-таки не Волдеморт, что еще это может значить? Возможно ли, что это какому-то другому волшебнику не дают покоя лавры Темного Лорда и он решил переподчинить себе его оставшихся слуг? Это нужно было выяснить. Как и то, кто именно в аврорате принимал отчет того аналитика, и почему ему не дали ходу.

А для этого сейчас было самое удачное время – информация об этом содержалась в закрытой для оперативников секции архива, и если туда и можно было пробраться, то только сейчас, когда здесь никого, кроме него самого не было. Тем более, что так получилось, что два дня назад Гарри случайно услышал пароль к ведущей в ту часть архива двери, и можно было надеяться, что пока его еще не сменили.

Молодой человек быстро пересек отделявшее его от запретной двери пространство, и тихонько произнес известный ему пароль. Наверное, он все-таки не исчерпал еще всего отпущенного на его долю везения, как он сам иногда думал, потому что дверь тут же открылась. Стремительно подойдя к нужной ему полке – а о том, где именно и как нужно искать необходимую ему информацию он знал по рассказам Эла, который сам некогда принимал отчеты других авроров и имел сюда доступ - Гарри стал быстро пролистывать картотеку сотрудников, чьи фамилии начинались на ту же букву, что и у погибшего аналитика. Здесь он, конечно же, не найдет второй копии оставшегося на его столе отчета, она спрятана где-то в недрах стоявших здесь многочисленных шкафов, но ему сейчас это было и не очень важно. Прежде всего нужно найти фамилию человека, который… Нет, на этом этапе предположений лучше не делать. Тем более, таких.

И вот, наконец, нужная ему карточка. И фамилия. До отвращения знакомая, и самая страшная изо всех возможных. Джастин Кинтер. Лично начальник аврората.

Гарри задвинул на место выдвинутый ящик картотеки и медленно побрел к выходу из запретной секции. Сейчас он уже никуда не спешил, и даже не боялся быть обнаруженным – слишком ошеломила его полученная информация.

Да, Кинтер был редкостной сволочью – в признании этого были солидарны все сотрудники аврората. Да, Гарри и сам никогда с ним не ладил. И все же, это был опытнейший аврор, сильнейший маг, просто умный человек, наконец. И хотя он часто принимал непопулярные среди оперативников решения – да взять хотя бы даже его приказ об отстранении Гарри от расследования убийства Эла и его перевод в архив, но все же его уважали. И если это он… Но нет, прежде всего надо понять, почему он это скрыл. Не ото всех – тут и так все было ясно, а именно от него, человека в первую очередь имеющего право знать все, относящееся к Волдеморту.
Взгляд Гарри случайно упал на часы. Восемь пятнадцать. А что, в это время Кинтера еще можно попробовать застать на месте.

Если уж он ночью не испугался спросить Снейпа о его связи с Малфоем, то и у Кинтера о произошедших почти два года назад событиях, Гарри решил спросить прямо. Сжав в правой руке палочку, а левой прихватив с собой папку с делом погибшего аналитика, молодой человек решительно зашагал к кабинету начальника аврората.
Дверь в кабинет, когда он к ней подошел, была заперта, однако, в полутемный коридор из-под нее вырывался луч света, и, решив, что это значит, что внутри все-таки кто-то есть, Гарри произнес мощное отпирающее заклятие, и шагнул внутрь.

Однако, если еще минуту назад он думал, что готов ко всему, то в этот момент бывший гриффиндорец понял, насколько он ошибался. К тому, что предстало его глазам, он, определенно, готов не был.

 Отправлено: 05.07.09 17:49. Заголовок: Глава 11 Еще на вто..

Глава 11

Еще на втором году обучения в школе авроров, во время сдачи их первой – групповой – практики по оперативным действиям, преподаватель упрекал Гарри в излишней порывистости и опасной необдуманности некоторых его действий. Впрочем, тот упрек был необычайно мягок и тактичен, и ни в коей мере не повлиял на дальнейшую манеру поведения молодого человека. Тем более, что с детских лет привыкший сражаться с гораздо более могущественными, чем он сам волшебниками, Гарри искренне полагал неожиданность – нападения ли или же поведения противника в бою – одним из самых сильных и действенный оружий.

И когда он шел, практически бежал, с неприятно поразившем его отчетом к Кинтеру, молодой человек рассчитывал именно на то, что его вопрос о много лет назад сданном в архив деле застанет начальника аврората врасплох.

Однако, ворвавшийся в кабинет Кинтера, бывший гриффиндорец оказался сам сражен собственным оружием. Обездвижен шокирующей чудовищностью представшей его глазам сцены не хуже, чем качественным ступефаем.

Кинтер в кабинете оказался не один. На его очищенном от бумаг столе извивался обнаженный юноша. Его руки были прикованы к гладкой деревянной поверхности крупными металлическими скобами, широко разведенные ноги крепились туго натянутыми цепями к ножкам стола. Мебель в кабинете начальника аврората была расставлена так, что сейчас Гарри смотрел на происходящие сбоку, и мог отчетливо видеть повернутое в его сторону лицо парнишки. Его нелепо искривленный рот, по уголкам которого начинались две тонкие затейливо извивающиеся по подбородку кровавые дорожки. Его широко распахнутые, ничего не видящие глаза. И уродующую изящные черты гримасу боли.

Но вовсе даже не лицо юноши приковало к себе внимание Гарри. После того, как бывший гриффиндорец узнал, что Снейп – гей, он очень много времени проводил, представляя себе, каково это – секс между мужчинами. И вот теперь у него на глазах Кинтер самозабвенно трахал распростертого на столе парня. Его большой толстый член, гораздо более крупный, чем у самого Гарри или же у тех мальчишек, которых он еще в Хогвартсе видел в душевых после квиддичных матчей, то появлялся почти целиком, то входил до основания в неправдоподобно-широкое отверстие юноши. Сам никогда и ни с кем не занимавшийся анальным сексом, молодой аврор и не предполагал, насколько этот процесс мучителен. С огромным количеством крови, стекающей на покрытые синяками от пальцев Кинтера бедра. С глухими хрипами, вырывающимися из горла несчастного юноши. Эти хрипы, разбавляемые лишь громким сбивчивым дыханием Кинтера, да звонкими шлепками то и дело ударявшей о плоть плоти, были хуже всего. Потому что подобные звуки Гарри слышал и раньше – именно такими сорванными голосами люди сипели под круциатусом.

Мысль о Непростительном подействовала на Гарри отрезвляюще, призывая действовать, спасать мучаемого у него на глазах человека.

- Ступефай! Мобиликорпус, - двумя отработанными движениями палочки, бывший гриффиндорец обездвижил своего начальника, и переместил его подальше от стола.

- Охерел, Поттер?! В Азкабан захотелось?! Так я тебе это устрою, лет на десять – не меньше!

Отстраненно подумав, что надо было наложить на Кинтера еще и Силенцио, Гарри медленно приблизился к неподвижно лежащему на столе юноше. К крикам старшего аврора он не прислушивался, воспринимая их просто как раздражающий фон.

- Привет! Ты встать сможешь? – еще одним заклятием отстегнув удерживавшие парня в столь унизительной позе оковы, молодой аврор замер в нерешительности. Хотя самому ему до этого дня с жертвами изнасилования сталкиваться не приходилось, он знал, насколько непереносимыми должны быть для них любые прикосновения.

- Поттер… уходи, - прохрипел юноша, фокусируя взгляд на своем спасителе. Несмотря на то, что стараниями Гарри на столе его больше ничто не удерживало, парень даже не предпринял попытки пошевелиться.

- Тебе надо в больницу, - с тревогой глядя на искровавленную задницу несчастного, гриффиндорец перешел на громкий шепот. Во время войны он видел и смерть, и страшные рваные раны, но от одного взгляда на не закрывающийся кровоточащий провал, в который превратился анус незнакомца, его начало мутить. – Не бойся, я не буду тебя трогать. Отлевитирую до ближайшего камина и вызову кого-нибудь из Мунго.

- Не надо. Уйди! – неожиданно яростно вскрикнул… потерпевший? Юноша чуть пошевелился, переворачиваясь на бок, и на какое-то мгновение Гарри усомнился в собственной вменяемости. Представшая его глазам картина была настолько же нереалистична, как и… вся эта ситуация в целом. До того скрытый от его взгляда член парнишки был перевязан нешироким кожаным ремешком и… он стоял!

Оглушающая тишина, повисшая над кабинетом, была разбита издевательским смехом Кинтера, заметившего, как надолго Гарри замер, глядя на предъявленную ему эрекцию.

- Что, Поттер, нравится моя шлюшка? Это ты еще не видел, что он способен принять, – при этих словах начальника аврората юноша едва уловимо вздрогнул. Однако, тут же целиком забрался на стол, вставая на колени, и отпячивая задницу, как приглашающая к спариванию сучка. – Эй, Тоби, хочешь тебе наш Великий Герой вставит?

- Да, господин, - ответил Тоби, ложась на столе так, что кровоточащая рана в его заднице оказалась как раз на уровне паха все еще не пришедшего в себя Гарри.

- Э нет, не так сразу. Сначала продемонстрируй нашему гостю третий номер, - приказал Кинтер. Парнишка снова целиком забрался на стол, прополз до его дальнего конца и из одного из ящиков вытащил… Гарри непонимающе рассматривал странный предмет в его руках. Продолговатый, по всей длине покрытый довольно крупными острыми пупырышками, он больше всего напоминал огурец. Только черный и гораздо более крупных размеров, в своем обхвате вполне сопоставимый с запястьем руки крупного мужчины.

А Тоби меж тем в очередной раз распластался на столе. Так, чтобы его задницу было одновременно хорошо видно и Гарри и Кинтеру.

- Давай! – скомандовал начальник аврората, и юноша послушно приставил предмет к своему так и не закрывшемуся анусу. И если раньше Гарри был поражен тем, насколько широк задний проход парня, сейчас он пришел в ужас от его узости. Неужели эти извращенцы и в самом деле предполагают запихать это огромное нечто в столь узкое отверстие?! Да Беллатрикс Лестрейндж со своими круциатусами и та не подвергала людей столь изощренным пыткам!

Гарри избавился от владевшего им оцепенения, и рванул в сторону Тоби, желая остановить его, не допустить подобного самоиздевательства. Однако, сдавленный крик юноши показал ему, что он опоздал. Огромный искусственный фаллос уже был вставлен в кошмарно развороченную рану. Пока еще не на всю длину, но все же… Гарри почувствовал, как новая волна тошноты подступает к его горлу. Молодой аврор зажмурился, и попятился от хрипящего, бьющегося в судорогах боли, Тоби.

- Ну же, Поттер, давай, выеби его! – услышал он слова Кинтера, и, открыв глаза, неверяще посмотрел на начальника аврората. Посмотрел впервые с того момента, как направил на него палочку. Лучше бы он этого не делал! Обездвиженный ступефаем, Кинтер так и стоял все это время без штанов, с воинственно эрегированным членом. На его животе, бедрах, темных волосках в паху багровели разводы уже начавшей подсыхать крови Тоби. Но страшнее всего выглядели его глаза – наполненные животной похотью и откровенным наслаждением, испытываемым им от неутихающих криков боли любовника. – Нет?.. – выражение глаз Кинтера, когда он встретился взглядом с Гарри неуловимо изменился. Стал еще более хищным, голодным. – Ну и замечательно - ты гораздо лучше будешь смотреться на столе, с моим членов в заднице. Да и Тоби, думаю, тебя оттрахать не откажется.

- Что?!

- Будь хорошим мальчиком, Поттер, сними с меня заклятие, раздевайся и лезь на стол.

- Пошел ты! – хотя Кинтер и был обездвижен, Гарри инстинктивно выставил перед собой палочку и, пятясь, отступил к двери. Он и забыл уже, зачем приходил в кабинет начальника аврората. Сейчас для молодого человека главным было - оказаться как можно дальше от этих двух маньяков.

- Беги, Поттер, беги, - рассмеялся над его отступлением Кинтер. – Только имей в виду: рано или поздно ты все равно окажешься подо мной. И чем дольше будешь бегать, тем больнее тебе тогда будет.

***

Лишь только дверь кабинета Кинтера захлопнулась у Гарри за спиной, молодой аврор сорвался на бег и не останавливался, пока не оказался на улице. Нет, он вовсе не боялся погони – каким бы отморозком Кинтер ни был, он едва ли осмелился бы в открытую напасть на Победителя Волдеморта. Просто после всего увиденного, Гарри охватила такая буря эмоций – настоящий шквал – что он нуждался хотя бы даже в такой физической разрядке.

Однако, и холодный осенний вечер далеко не сразу оказал на молодого человека успокаивающее влияние. Гарри и не заметил, как пробежал чуть ли не пол Лондона, и неожиданно для самого себя оказался в одном из многочисленных городских парков.

Наверное, было уже около девяти часов вечера (а может, даже и десяти – Гарри в этот момент совершенно не чувствовал времени), и пока молодой человек шел по аллеям парка, ему не встретилось ни одного прохожего. Идеальное место для размышлений, особенно, когда абсолютно не хочется идти домой.

Домой. Еще несколько часов назад, употребляя это слово, он подразумевал жилище Снейпа. Человека, который не отрицал, что является геем. Перед мысленным взором Гарри тут же возникла картинка того, как яростно Кинтер вбивал свой член в анус Тоби. Омерзительно. Тошнотворно. Совершенно не возбуждающе. И как только подобное может кого-то привлекать?! Нет, как такое может нравиться Снейпу?! Образованнейшему, умнейшему человеку. Любящему оперу интеллектуалу. Хотя… Не даром же его в Хогвартсе все считали садистом. Да Гарри и сам бы ничуть не удивился, узнай он об этой грязной страстишке зельевара до Победы.

Поразительно, но когда накануне днем Рон рассказал ему об ориентации Снейпа, молодого человека обеспокоило только то, что предполагаемым любовником Мастера Зелий оказался Малфой. Теперь же, воочию убедившись в том, насколько противоестественны сексуальные отношения между двумя мужчинами, Гарри чувствовал себя преданным. Ему казалось, что он никогда больше не сможет нормально общаться со Снейпом. Даже просто смотреть на него без отвращения. А ведь ему с этим педиком жить! Подумать страшно, что может сделать с ним зельевар, если… Нет! Об этом нельзя даже думать!

Гарри устало опустился на одну из расставленных по всему парку скамеек, и только тут заметил, что до сих пор сжимает в руках папку с делом погибшего аналитика. А ведь ее и из Архива-то нельзя было выносить – не то, что из здания аврората. За подобное нарушение Кинтер его и в Азкабан упечь может. Особенно после сегодняшнего! И как его только угораздило настолько не вовремя заявиться в кабинет начальника? Да еще и напасть на него!

Тут Гарри вспомнил, в каком именно положении оставил Кинтера – обездвиженного, без штанов. Эх, если бы еще у Тоби не было палочки… Молодой человек не выдержал и нервно расхохотался, представляя себе реакцию коллег, если бы те нашли начальника в таком состоянии. Прощальную угрозу матерого аврора Гарри отчего-то всерьез не принял.

Зато его подпись в деле погибшего аналитика была чем-то более чем серьезным. И самый простой путь для разъяснения ее значения – спросить у самого Кинтера был теперь для Гарри недоступен. Что ж, можно, конечно, еще попытаться поговорить с кем-нибудь из бывших Упивающихся. Из тех, кто при Волдеморте не входил в Ближний Круг, но метку на предплечье имел.

Мерлин! До чего же в парке стало холодно! Гарри зябко передернул плечами, с сожалением вспоминая об оставшемся в Архиве теплом плаще. Был бы он сейчас с ним, можно было бы и ночевать остаться на этой гостеприимной скамеечке. А так – придется аппарировать в тупик Прядильщиков в надежде не застать зельевара дома.

Аврор неохотно поднялся на ноги, и тут же почувствовал какое-то едва уловимое движение за спиной. Волоски на всем его теле встали дыбом, интуиция просто заверещала о надвигающейся опасности. Гарри начал разворачиваться, но было уже поздно. Не успел он даже увидеть нападавшего, как все его тело скрутила сильная боль, а перед глазами потемнело. Последней мыслью молодого человека, прежде чем сознание покинуло его, было: «Я и без плаща не вернусь домой».